Нарвал. Глава 7 (отрывок из произведения)

Люблю по-настоящему, во всех его проявлениях, кроме, разве что, совсем уж извращённых. Мне приятен вкус смазки на языке, моей и Эриковой, приятно ощущение, возникающее, когда головка члена касается моего горла, и когда она трётся о ребристое верхнее нёбо. Нравится запах кожи, свежей, только что из душа, как сейчас, пахнущей мылом — но и другой запах, разгорячённого сексом мужского тела, покрытого испариной, я люблю тоже. Нравится ласка, лёгкие, почти неощутимые касания пальцев, к которым нужно прислушиваться кожей, как к отдалённым звукам музыки — но и когда те же пальцы впиваются в плоть, мнут, будто пробуя на прочность или пытаясь проникнуть внутрь, поиграть на струнах моих нервов напрямую, нравится тоже.

Я убираю руку с члена, чуть отталкиваю Эрика назад, а сама тянусь следом, приподнимая подбородок. Хочу его глубже, в самом моём горле. Это рискованная игра, слишком свежи в моём теле воспоминания о недавнем удушье, но... Я хочу. Вдохнув, я кладу ладони на бёдра Эрика, вдавливая пальцы в прохладную плоть ягодиц, и с усилием проталкиваю член глубже, чувствуя, как сопротивляется вторжению горло, как сжимается в спазме, так похожем на тот, в котором вздрагивают мышцы вагины во время оргазма — похожем, конечно, для Эрика, мои ощущения совершенно иные, извращённо-привлекательные, несколько болезненные, но... возбуждающие. Настолько, что я беспокойно ёрзаю на койке, а потом и убираю одну ладонь с бедра парня, пристраивая её у себя между ног, сдавив мягкую влажную плоть. Отстраняюсь, дыша часто, глубоко и шумно, но не выпуская член изо рта, обдавая его горячим воздухом. Интересно, смогу ли я его принять полностью? Вряд ли... Иначе он пощекочет мне ключицы изнутри...

Обсасываю член, как самый вкусный в мире леденец, с неприличными звуками, от которых хочется глупо хихикать, как школьница, впервые видящая мужской орган в три дэ. Жду, пока успокоится буря внутри, а потом снова надеваюсь горлом на член, притягивая Эрика ближе, прикрыв глаза, из которых вовсю льют слёзы. Ну и вид же у меня сейчас, наверно... Не хватает разве что потёков туши для ресниц — для полноты образа шлюхи. Но... Изображать принцессу я умею куда хуже. К тому же, полумрак, окружающий нас, милостиво прячет лишнее, преподнося всё в романтическом флёре рассеянного света, так похожего на тот, что бывает от луны.

Хотя, откуда бы мне знать, как он выглядит, такой свет?

Эрик Ланге.

Риз насаживается на мой член горлом ещё до того, как я успеваю понять, что она вообще собирается сделать — определённое благородство мне не чуждо, и я точно не стал бы пытаться засадить поглубже в глотку женщине, которую сравнительно недавно едва не задушило насмерть, но, раз уж она сама проявляет инициативу... Ощущение слюны, стекающей по стволу члена туманит мой рассудок, и я поудобнее прихватываю девушку за волосы. Если лейтенант-коммандер строит карьеру с таким же энтузиазмом, с каким трахается — я не удивлен, что она заслужила такой высокий ранг так быстро. Я властно тяну девушку за