Леди, будьте паинькой

его лапу. Мое бедное лохматое чудище. Чмокнула его в носик.

— Прости-прости, — прошептала нежно, почесав за ушком.

— Леди Джулиана, я же сказал приготовить кушать, да во дворе с домом прибраться, а не совращать мою собаку. Что это за поцелуйчики в разгар рабочего дня? Захочешь с ним уединиться, ночью отправлю тебя спать в собачью конуру.

Малышу такая перспектива понравилась, и он одобрительно залаял.

Ох, как же хочется показать Кириллу язык. Но теперь опасаюсь совершать подобные выходки. Вчера имела глупость на такую смелость и тут же получила весьма увесистую затрещину по губам. Потом долго стояла, приходила в себя, пытаясь разобраться в своих противоречивых ощущениях. Хотелось плакать от обиды, беситься от злости. Во мне было возмущение, огромное желание накостылять ему в ответ, а еще... чего-то еще, пожалуй, тоже хотелось. Только вот чего — непонятно.

Надо признать, мне, кажется, нравится злить и выводить Кирилла из себя. Он еще пожалеет, похититель благородных девиц, что вздумал зачем-то взять меня в плен.

Интересно, что же там происходит наверху?

— Эй, мне скучно, можно я тоже залезу к тебе на чердак, — сдалась я, высказав вслух то, чего мне хотелось уже давно.

— Кирилл, — беззлобно уточнил надзиратель, вовсю разглядывая меня.

И нечего так пялиться. Гордо вздернула носик. Даже несмотря на то, что из одежды на мне только эти дурацкие розовые панталоны в рюшечку и какая-то тряпка, закрывающая грудь, а волосы заплетены в скромную косу а-ля девочка-припевочка, все равно я выгляжу прекрасно. Просто королева. И нечего на меня так смотреть.

Уверена, эти трусы он выбрал специально. В качестве очередного урока. Пытался усмирить мою гордыню. Ха. Не дождёшься. Красоту ничем не испортишь, как и не усмиришь впрочем.

— Ну не будь злюкой, можно мне залезть к тебе наверх?

Молчит. Ах да, опять забыла.

— Кирилл, пожалуйста, разреши тоже подняться на чердак?

Молчит. Во взгляде задумчивость.

— Эй, я же назвала твое дурацкое имя, и даже волшебное слово сказала.

— А еще за такое непродолжительное время, тобою дважды была произнесена частичка «эй». И хоть ты с большой придурью, на идиотку все же не похожа, а значит, сознательно пытаешься меня задеть и вывести из себя. Еще одно «эй» и я заклею скотчем твой рот.

Упс, как все серьезно.

— А как же свобода сло... — робко попыталась подать я голос, но свирепый взгляд мгновенно заставил замолкнуть. «Эй» просто рвется из горла, в испуге даже зажала пальцами рот, чтобы вдруг рефлекторно не выскочило. Этот жест, кажется, развеселил Кирилла, на губах возникла отвратительно снисходительная улыбочка. Ах, какая у него улыбочка... закачаешься.

— Хорошо постараюсь без «эй». Договорились? А теперь можно к тебе? Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, — затараторила я, умоляюще взглянув на злодея.

— Уговорила, так и быть отпущу ножку Леди Джулианы из собачьего плена.

— Малыш, твоя компания намного приятнее, честно-честно, — поспешила я успокоить загрустившего пса и, посмотрев на Кирилла, который уже спускался с лестницы, шепотом добавила, — лучше бы он из своего плена меня отпустил, несносный...

Наверху просто обомлела от