Страстные танцы на сцене и в постели

быстро и слаженно, под зажигательную музыку. Так же быстро Веня меня целовал. Вот танцовщица делает резкое движение отталкивает партнёру, я же наоборот. Я прыгнула на Веню. Страсть захватила нас, мы оба были, как с цепи сорвавшиеся. Внизу у меня всё напряглось, а в животе загудело. Его член уже стоял, как на параде. Я жадно ловила его поцелуи, в то время как на сцене партнёры кружились в танце. Потом они перешли к резким движениям страстного танго. Веня в этот момент вставил свой член в моё влагалище. Пара на сцене танцевала в близком контакте, а я жадно хватала ртом воздух. Темп в музыке становился всё быстрее. Я следовала темпу и ненасытно скакала на члене Вени. Он лишь тяжело дышал и вставлял его так глубоко, как никто другой.

Всё быстрее и быстрее. Я начала кричать, мне было необъяснимо хорошо. Партнёр опустил свою партнёршу и резко подбросил. Веня же перевернул меня на спину, так же, как и в танце. Он начала сам задавать темп. И в то время, как на сцене танцоры страстно двигались в танцы, мы так же страстно двигались и наши тела стали одним целом. Веня резко долбил своим членом, доставая чуть ли не до матки. В перерывах между жадными вздохами, я вкушала его страстные, жаркие поцелуи. Вскоре темп стал бешенным и мы уже вместе стонали. К концу танца, мы слились в крике наслаждения. Мы оба кончили одновременно, вернее сказать четверо. Ведь танец на сцене тоже закончился. Мы оба лежали и пытались отдышаться. Это был самый страстный «танец» за всю мою практику.

— Нам скоро на сцену, — сказала я после 3 минутного молчания.

— Да, я помню, — огорченно сказал Веня.

— Ты чем-то расстроен?

— Только тем, что сейчас нужно напяливать костюм и снова видеть тебя в одежде, — он улыбнулся и начал целовать мою грудь.

— Если я выйду голая, жюри это не оценит, — я рассмеялась и набравшись сил попыталась встать.

— Я правильно сделал, что выбрал тебя и несколько об этом не жалею, — он как будто прочитал мои мысли.

— Ты понимаешь, что мы только, что с тобой занимались сексом, — до меня только дошёл абсурд всех этих действий.

— Конечно, понимаю и очень рад за это.

— Я сейчас изменила своему парню в камере звукозаписи, — я закрыла лицо руками.

— У тебя плохой парень. Когда вы последний раз с ним спали?

— Тебя это не касается, — огрызнулась я на него.

— Значит давно, — констатировал он печальный для меня факт.

— Как ты узнал? — поняв, что сопротивляться бесполезно спросила я.

— Ты так страстно и ненасытно скакала на мне, что создалось ощущение как будто это твой последний секс в жизни.

— Может он и никудышный сексуальный партнёр, зато романтичный и нежный.

— В 21 год тебе, мне кажется, не достаточно только романтики и нежности.

— Что есть, то есть. И всё же нам надо идти и одеваться. Совсем скоро наш