Конфеты, цирк, любовь и ураган

замке наслаждений мне мечтать ещё было рановато. И вдруг всё рассыпалось, как карточный домик. Мне представилось, что Ирочка позволяет мне это делать, как бы в знак признательности за билет в цирк. Тем более, что билеты не я доставал, а они сами приплыли ко мне в руки.

— Юра, ты почему руку убрал? — прошептала негодница, вновь оторвавшись от окуляров, — у тебя такая тёплая рука, а у меня мёрзнут коленки. И мне это тоже нравится.

Игра продолжалась! Оглянувшись по сторонам, никто не видит? Я нагнулся и покрыл нежными поцелуями ножки своей возлюбленной. За что получил милость от любимой, выраженную поглаживанием по моей шевелюре. Вот тогда-то мне и стало понятно, что вожделенные холмики совсем не за горизонтом моих мечтаний, а несказанно близко. Осторожно просовывая руку под приподнятым локтём девушки, я нежно коснулся вожделенного холмика. Лёд затрещал и, вздыбившись ввысь, чуть не проломил небосвод. Огненные искры, в хороводе дикого танца, заплясали перед глазами. Я не видел и не слышал ничего... Я чувствовал... Я чувствовал мягкий ковёр полевых цветов, скрывающий красоту холма. И под ним дышащий вулкан бьющегося сердца. ОНА БЫЛА БЕЗ ЛИФЧИКА!!! Я накрыл рукой купол — купол всего цирка Шапито. Внутри которого, билось пламя, боль, восхищение, радость, мягкость и округлость девичьей груди.

Внезапно Ирочка прижала локтём мою руку, и одновременно раздался сильный хлопок вверху брезента образовался квадрат... Квадрат чёрно-сизого неба. Я был сброшен на землю с недосягаемых высот блаженства... Пожилые артисты на арене остановили своё выступление и смотрели вверх на этот квадрат. Все, кто был в цирке, смотрели на этот квадрат. Гробовая тишина... Смолк оркестр...

Смерть заглядывала в этот глазок и хищно оскаливалась своей безглазой улыбкой (Ну, понесло! Как она могла заглядывать безглазой?!) Она решила показать нам свой цирк! И легонько толкнула Шапито. Три троса, удерживающих конструкцию, мгновенно лопнули. Купол стал терять форму. Квадрат тоже стал терять форму и, расширяясь в разные стороны, показал всем нам, свинцово-иссинее, местами чёрное небо...

Ирочка отпустила мою руку. Сильно обняв и шепча ей, что с нами ничего страшного не случиться. Ведь я ещё не видел Брюса Ли в его великолепных боевиках. Мне ещё не дано было просмотреть 5 раз в один присест «Греческую смоковницу». А Эммануэль Арсан ещё не носила своего имени...

В общем я успокаивал её, как мог, не позволял поддаваться панике. А Паника? Паника началась! О! Ещё какая паника! Если вы смотрели титаникоподобные фильмы, то должны были понять, какая ТАМ была паника! Визг и крики огласили быстро умирающий купол. Униформистов, пытавшихся удерживать тросы и артистов сдуло с арены в мгновение ока. Ряды кресел быстро пустели. Мы сидели посредине...

В течение нескольких секунд наш ряд опустел полностью. По сей день не могу понять, как нас там не задели? Перепрыгивали через нас они, что ли? Внизу образовалась давка. Уверен, что многие пострадали, получив мелкие ушибы и царапины. Я удерживал девушку. Не скрою, мне это давалось