Право первой ночи (быль)

стенку влагалища.

— Что? Больно? — удивился Сашка.

— Нет. Приятно. Вот возьми и вытри там, — протянула она ему маленький платочек, который выглядывал из кармана шортиков.

— Неужто я это сломал? — лукаво ухмылялся Сашка, разглядывая кровавые пятна на платке...

— Нет! Это дядя Коля постарался, — съязвила она, подмахивая ему...

— Какой еще дядя Коля? — насторожился он.

— Быстро ты забыл нашего адмирала. Завтра я должна быть в его постели. Что я ему скажу на это? — поднесла она платочек к своим глазам, а потом ткнула им в нахальный нос бедового парня...

— А что, в таком случае, все умные бабы делают? Они изображают дикую страсть со слабым стоном в момент разрыва твоего «предохранителя», а следы на простыне оставляют помадой...

— Ух ты! Ну и фантазер!. А, впрочем, мы с Галкой что-нибудь придумаем, — ответила Люська, погладив по руке плачущую сестру. Та ревела не от того, что видела всю сцену изнасилования старшей сестры, а от злости, что на месте Люськи должна быть она, более молодая, красивая, умная, а не эта корова, у которой огромные груди напоминали коровье вымя, наполненное молоком.

Этот день, накануне адмиральского бала, Люська провела в тяжком раздумье, называя все мужское племя — грязными козлами, которые любят только себя, и мешают правильно жить молодым, красивым, умным и подающим надежды на большое личное счастье в жизни, Вот только если бы эти двурогие не становились на их пути в неудобное для милых женщин время.

Когда Люська, обласканная Галкой, наконец-то успокоилась в середине дня, то она поняла, что из-за бдительного ока адмирала можно залететь намного дальше, чем потерянная девственность. Главное, подпоить его и усыпить, — мечтала она, перешептываясь с Галкой. Но у той был уже совсем другой план, и как ей показалось, более надежный:

— Не суетись, сестричка. Я всегда выручала тебя, выручу и сейчас, — таинственно шептала она, нежно целую сестру прямо в подрагивающие губы. Да. Обстановка складывалась очень удачно в пользу Галки, и та была уверена, что сегодняшней ночью именно она станет любовницей адмирала. Люська скомпроментирована, а она, Галка, лежа в кровати с этим строгим, но любвиобильным мужчиной, подскажет ему, что судьба играет ей на пользу. Люська, хотя и хитрая лиса, но ей теперь не отмыться, жена адмирала с детьми уехала к матери в далекий Омск, и ее кавалер фактически располагал своим внеслужебным временем в пользу своих сексуальных потех. Но не зря говорят, что человек предполагает, а там, наверху, есть кто-то, кто вершит человеческие судьбы и располагает так, как считает нужным. Но у Люськи был твердый характер сражаться до последнего патрона, как любил говорить ее отец. Весь день она посвятила своему бренному телу, купая его в шампунях и натирая индийскими мазями, взятыми у мамы. К вечеру она была так хороша, как не была никогда.

— Костя, Костя! — кричала Мария Павловна, — иди, посмотри, какова наша красавица дочь! — кричала полковница на весь дом

Когда Люська, во всем белом, словно невеста на