Мечта

неё, впервые за двадцать лет, произошла длительная задержка, она надеялась, что наступил климакс, но доктор лишил её надежды, однозначно определив тридцатинедельную беременность. О том, чтобы рожать, не могло идти речи. В её возрасте, с её комплекцией, и при муже, с которым она не спала больше пяти лет, это было бы непростительной глупостью, граничащей с самоубийством. Соглашаясь ехать в Москву на переговоры с дочерью, Анна Ивановна рассчитывала, втайне от мужа, сделать в Москве аборт...

Она мужественно выслушала откровение Вероники о том, что это она заразила Алика, но когда Вероника сказала, что всё равно любит его, хочет выйти за него замуж, и уговорить отца сделать всё возможное, чтобы он повлиял на Алика, потому что она беременна, с Анной Ивановной случился обморок, и она без сознания рухнула на пол... Придя в себя, она воспользовалась своим послеобморочным состоянием, чтобы собраться с мыслями, и наметить план действий. В том, что свадьбу надо расстроить, у неё сомнений не было. Вопрос — как это сделать, не раскрывая своих отношений с Аликом. По пути в Москву Анна Ивановна ещё лелеяла надежды на то, что ей удастся сохранить Алика, если не возле себя, то где-то недалеко, она не хотела его терять, чувствовала стареющим женским чутьём, что это последнее её счастье... Своим заявлением о замужестве Вероника эти надежды разрушила: нельзя держать вблизи мужчину, который оказался столь беспринципным, что спал одновременно с матерью и дочерью, не говоря уже о многочисленных подругах! А вот как быть с беременностью Вероники? Теперь надо забыть о себе, и спасать дочь!

— Ты должна немедленно сделать аборт, — заявила она.

— Прежде я поговорю с Аликом. Если он меня любит — простит.

— С Аликом ты не поговоришь. Отец отправил его в другую часть.

— Надеюсь, не в Америку? А в России я его найду.

— Я не советую тебе этого делать. Твой Алик после тебя успел заразить дюжину офицерских жён, и твой отец прислал меня с единственной целью — узнать, не заразил ли он и тебя.

— Я тебе не верю. Это ты только сейчас придумала! — закричала в истерике Вероника.

— Это чистая правда. Всё это время он был в комендатуре под следствием. Забудь о нём. Прерви беременность. Никто ничего не узнает. Отцу я не скажу.

— Как я прерву семимесячную беременность? Я залетела ещё в Москве, перед отъездом на твой день рождения. И под Алика легла, потому что он показался мне подходящей кандидатурой, чтобы прикрыть мои грехи. Жека всё равно на мне никогда не женится, да и я его не хочу, он переспал со всеми нашими девчонками. А Алик мальчик, что надо! И отцу я уже об этом сказала, он мне звонил.

Анна Ивановна вспыхнула. Она, вероятнее всего, тоже «залетела», как выразилась дочь, на свой день рождения. Вот тебе и Алик, мальчик что надо, самый скромный солдатик. Теперь, по крайней мере, понятно, почему он краснел, у него были