Ночь любви

для нее, но только я не понимал, чем же я могу ей помочь? Я же ничто, у меня нет ничего, что ей может быть нужно от такого, как я?

— Да. — деликатно пояснила она. — Понимаешь, я не знаю, почему, наверное, из-за беременности, гормоны и все такое... Вобщем, понимаешь, мне очень нужен... я хочу... мужчину.

Сказала, и отвернулась, опустив головку в ладони. Я опешил. О чем она меня просит? Я не против, конечно не против был бы с ней, но как можно с беременной? И вообще, она же замужем!

— А твой муж?

— Муж... — горько повторила она. — Муж мне не подходит. Ну, ты понимаешь...

— Понимаю...

— Ладно. — она встала, пригладила волнистые волосы, и принялась убирать со стола. — Забудь, это такая глупость.

Я не мог отойти от всего происходящего, все это казалось мне нереальным, фантастическим, и я, осмелев, подошел к ней и обнял за плечи.

— Почему именно я, Ева? — спросил я.

Она отставила кружки и пояснила:

— Это спонтанно получилось. Ты поцеловал меня у подъезда, и я подумала, что нравлюсь тебе, что ты хочешь... меня.

— Я хочу. — признался я и сильнее обнял ее. — Ты такая необыкновенная. Я очень хочу. Только я боюсь.

— Чего?

— Не знаю, ты беременна... вдруг я наврежу, не знаю.

Она повернулась ко мне лицом, и я снова поцеловал ее, на этот раз долго, чувственно, она ответила мне и у меня тут же встал.

— Пожалуйста, Максим... — прошептала она, и уронила головку мне на грудь.

Она просила меня, просила овладеть ею. Я сходил с ума от этой мысли. Пожалуй, только это я и мог ей дать. Это было единственное, что я умел и мог всегда, единственное, что я делал хорошо. Я обнял ее, подтянул за попку, ощутил ее животик, упирающийся в меня, и меня вдруг передернуло — ведь внутри у нее был чужой ребенок! Не то чтобы мне это было мерзко, просто я волновался, боялся, что не смогу, что у меня упадет. Я никогда не рассматривал беременных женщин, даже если они были очень, очень красивы, такие, как Ева. Они были для меня как непонятные инопланетяне — вроде выглядят так же, как все, но по сути совсем, совсем другое и непонятное. Наверное, любой мужчина, если он не гинеколог, бывает обескуражен самим только представлением о том, что происходит внутри беременной женщины. Это нам непонятно, это таинство, скрытое от нас, и поэтому немного пугает.

— Мне кажется, я не смогу. — признался я и отпустил ее.

Она посмотрела на меня так обреченно, пристыжено, и я заметил, что у нее блестят слезы.

— Тебе противно? — спросила она.

Я задумался, что ответить, и вдруг понял, что мне вовсе не противно. Странно — да, необычно — тоже. Но не противно. Нисколько.

— Нет. — ответил я. — Просто боюсь, что от волнения не смогу тебя удовлетворить.

— А ты не волнуйся. — она повернулась и отправилась в комнату, маня за собой своим шикарным ароматом.

Словно одурманенный, я шел за ней. У