Ночь любви

каждый по очереди, я захотел сосать их, так сильно, что у меня запрыгал член. Я догадывался, что молока в ее грудях пока еще нет, но мне казалось, когда я посасывал эти восхитительные отвердевшие холмики, что из них подтекает какая-то сладкая жидкость. Я не мог от них оторваться, сосал и сосал, осторожно наминая упругие тяжелые сиськи. Ева стонала, я чувствовал, что она возбуждена и ждет продолжения, но я не мог оторваться от ее груди. Я просто влюбился в ее соски. Это был неимоверный кайф, нет таких слов, чтобы передать.

Насосавшись ее сосками, я принялся целовать все ее тело, спускаясь вниз. Я вообще был страстным, и любил трахаться быстро и грубо, но с Евой все было иначе. Мне хотелось ласкать ее, вбирать каждый сантиметр ее божественного изнеженного тела, изучить все ее уголочки и складочки. У меня стоял, конечно я мечтал всадить ей, трахнуть, овладеть, но гораздо сильнее я был возбужден морально, не знаю, как объяснить. Мне не хотелось, чтобы это кончалось. Так восхитительно это было, так сладко. Я обцеловал ее животик, бедра, ножки и даже ступни, обсосав ухоженные пальчики с бордовыми ноготками. Никогда не видел таких нежных, мягких ступней, казалось, что она не ходит, а летает по воздуху. Потом снова поднялся поцелуями наверх и зацеловал всю ее грудь, плечи, нежную теплую шейку, личико, облизнув все ее черты языком.

— Я так хочу тебя. — признался я, касаясь членом ее бедра.

— Я тоже уже давно хочу. — простонала она и повернулась на бочок, показывая мне, что хочет в этой позе. Наверное, из-за животика. Я очень хотел быть сверху нее, чтобы она обнимала меня ногами, но настаивать я не решился и послушно лег позади нее, пристроившись бедрами к ее тугой, оттопыренной попке.

— Только осторожно, хорошо? — попросила она, и согнула ножку, открывая мне путь к самому сладкому своему месту.

На меня просто накатило, когда я ощупал ее киску. ТАМ она была еще нежнее, чем все остальное ее тело. Кожа теплая, мягкая, и уже влажная от томления. Писечка у нее была маленькой, с сомкнутыми губками, без волосиков. Я поласкал ее рукой поверху, затем раздвинул створки и погладил пальцами горячую плоть. Ощупал тугой клитор, опустился к горячему влагалищу и чуть-чуть присунул палец. Узкая дырочка была горячей и очень мокрой. Я уже не мог сдерживаться и осторожно подставил член к ее промежности.

— Я буду нежно. — пообещал я и медленно вполз в нее. Она сразу же простонала и выгнулась, уткнувшись в меня попочкой. Я принялся медленно двигаться в ее киске, удивляясь, какая же она тесная и узкая. У меня таких никогда не было, наверное, у Евы было мало мужчин — писечка не разболтанная, почти девственная. Я еле сдерживался, чтобы не начать трахать ее, как я люблю — дерзко, по-звериному, засаживая по яйца. Но с ней было так нельзя, поэтому я тихонечко потрахивал ее, присовывая лишь на