Ночи любви. Часть 6

ласк. Всецело отдавшись сладкому безумию, Анна то и дело глубоко вздыхала, томно постанывая, иногда в порыве страсти хватала мужа за чёрные непослушные волосы, царапала пальчиками его широкие мускулистые плечи. Вдруг её накрыла невыносимо жаркая волна, подняла, закружила, увлекая к самым небесам. Анна вскрикнула, задрожав, выгнулась, заплакала и со странной гримасой боли и наслаждения воспарила на этой волне.

— Любимый, — прошептали её губы, — я хочу умереть в твоих руках.

Глаза Анны улыбались сквозь слёзы.

— Сердечко моё, — отвечал с улыбкой Сергей, — я не вынесу твоей смерти. Чтобы никому не было обидно, предлагаю умереть в один день.

— Как Пётр и Феврония? — чуть слышно спросила она.

— Как Пётр и Феврония, — улыбнулся Сергей и крепко обнял её.

Ощутив его жар, Анна принялась сама целовать мужа. Его большие, сильные руки, с длинными, гибкими пальцами, привыкшими к эфесу сабли, широкую грудь со шрамом, пересекавшим левое плечо, живот и, наконец, то, что было ниже, что грозило вот-вот взорваться миллионами брызг. Это его место она ласкала с особой нежностью и удовольствием, не только целуя его по всей длине, но и стараясь как можно глубже насадить на него свой маленький ротик. Её косы метались по телу Сергея тёмным водопадом. Ощутив предел своему терпению, Сергей уложил жену головой на подушку, чуть согнув в коленях её ножки, скрестил их щиколотки и, высоко подняв бёдра, упёр себе в грудь маленькие ступни. Её «цветочек» в таком положении охватил его «стебель» особенно плотно. Быстрые, всё ускоряющиеся движения ввергли их в пучину наслаждения. Капельки росы выступили в ложбинке между грудок Анны, его спина и лоб покрылись испариной. Но то был пот радости, которую они вливали друг в друга, улетая к вершинам счастья. Вскоре всё было кончено: последние движения, и «цветок» Анны был напоён медовым эликсиром жизни. А оба влюблённых существа замерли в объятиях друг друга.

Некоторое время они лежали молча. Потом Сергей, целуя жену в щеку, и зарываясь пальцами в её локоны, спросил:

— Ты, правда, думала, что я тебе изменяю?

Да, — чуть слышно отвечала Анна.

— Глупышка, моя, — вздохнул он и улыбнулся, гладя её волосы.

Он вдруг поймал себя на том, что ревность Анны была ему приятна. Он сам безумно ревновал её, когда они бывали в свете. На балу, видя, как жена танцует с кем-то, он испытывал буквально физическую боль от этого зрелища. Маленькая ножка, то и дело мелькавшая из-под пышной юбки, была сейчас не с ним, нежная трогательная улыбка и завораживающие глаза сияли не для него, и не его руки касались гибкой талии, — вынести всё это он был не в силах. Поминутно поднося руку к разгорячённому лицу, он безотрывно следовал за женой лихорадочным взглядом. Сейчас же он словно взял реванш за те свои страдания.

С хитрой усмешкой Сергей спросил опять:

— И откуда же, сударыня, вы знаете про гадких женщин, как вы изволили выразиться?

— Я... я и не знаю, — она медленно начала краснеть, — это