Укрощение строптивой феминистки

внизу живота зажегся, пока небольшой, но пожар... А если его пальцы сейчас проникнут внутрь? И он обнаружит, что она уже не абсолютно сухая? Это же будет признанием, что ее тело постепенно капитулирует!

— Обещаю! — взвыла она, боясь опоздать. — Обещаю не кусаться!

— То-то же, — усмехнулся этот поганец и снова уселся на нее, продолжив целовать шею.

Увы, он прекрасно знал свою любовь. Поэтому быстро перешел к поцелуям за мочкой розового ушка, заставив женское тело понемногу вибрировать и все больше увлажняться между ног. Диане только и оставалось тщательно сохранять на лице презрительное выражение лица на случай, если мужчина вдруг распрямится и взглянет на нее, да судорожно сдерживать порывистые вздохи, когда он принимался теребить чувствительное местечко кончиком языка. Это еще хорошо, что его рту не добраться до шеи сразу под подбородком, иначе вообще могло нехорошо получиться. Нет, подобраться этот гад, конечно, попробовал, но ее поза, когда затылок уперт в стоящую стоймя подушку, а подбородок почти упирается в ключицы, не позволила добраться до хорошо ему знакомой эрогенной зоны.

Зато он добрался до ее рта. Ощущения мужского языка, кончиком прошедшегося по верхней губе, вырвали глубокий резкий вздох. Ей уже вполне хотелось самой впиться в этот изуверский рот, поиграть языками, но она только закатила глазки, мечтая, чтобы это было воспринято, как: «Ну когда же этот придурок перестанет целовать не отвечающую ему женщину?»

Впрочем, Славке было наплевать на ее вздохи и театральные гримасы. Он сам уже тяжело дышал, в глазах словно горел огонь, вспыхнувший особенно ярко, как только он перерезал сначала бретельки бюстика, а потом и вовсе располовинил его, освободив высокую грудь из тесного плена. Диане и самой было приятно, что Славка, как дурачок, восхищенно пялиться на обнаженную упругую плоть, почти не потерявшую форму без поддержки чашек бюстика.

— Можешь говорить, как тебе больше нравится, — рыкнул Славка.

— Чего? Кто тебе сказал, что мне может понравится, хоть что-то... ааах!

Это он вдруг припал к соску ртом и нежно забрал его губами. Оторвался, взглянул на девушку, едва успевшую согнать с лица гримаску удовольствия.

— Понравилось?

— Пфф! Не льсти себе, дурачок. Просто не ожидала от тебя такой пакости, — она гордо отвернулась, стараясь не показать, насколько требуют продолжения соски, затвердевшие до каменного состояния.

— Ну теперь ожидай, — усмехнулся Славка.

И для Дианы начался кошмар. Что он только не выделывал с ее сосками. Иногда посасывал, иногда зажимал губами и теребил самый кончик языком. Девушка пыталась противостоять накатывающему возбуждению, но раз разом упругий бюст вздымался все выше, наслаждение от мужских губ и языка пронзало все тело от кончиков грудей до промежности, все усиливая желание, становящееся нестерпимым. А уж когда мужчина слегка прихватил твердый столбик зубами, ей не удалось сдержаться — она вскинулась и застонала.

— Так лучше всего? — он приподнялся и вопросительно приподнял бровь, слегка усмехаясь.

— Ты мне больно сделал, идиот... — увы последнее слово прозвучало скорее ласково, чем осуждающе. Да и вряд ли этот подлец