Проклятие Пустошей. Глава 11

поганой щели сухо, как в пустыне, и чтобы это исправить, задействую руку, и принимаюсь теребить клитор. С губ Дилана внезапно срывается тихий стон, а сам он поворачивает голову в сторону, но глаза так и не открывает. Я же понимаю, что ждать больше не могу, приподнимаю корпус, и резко сажусь своей слегка увлажнившейся дыркой прямо на стоящий колом член. Тело на мгновение пронзает острая боль, и это так приятно. Приятно чувствовать внутри себя этот член, который стал для меня почти как родной.

Не дожидаясь, пока боль утихнет, начинаю двигаться. Твою мать, как же мне в этот момент не хватает крепких рук на шее, и звонкой пощёчины! Тот факт, что всё это происходит фактически против воли Хорнера, заводит меня не на шутку. Какой же это невообразимый кайф — поиметь сильного мужика в момент его слабости! Пока скачу на члене, прикусив губу чуть ли не до крови, с трудом умудряюсь побороть желание схватить армейскую собачонку за голову, и долбить ей об землю до тех пор, пока не треснет череп. Нельзя этого делать, нельзя! Любого другого бы грохнула, и глазом не моргнув, а его не могу. Хочу, но не могу. Армейская собачонка заслуживает большего, чем умереть во время траха или сразу после его окончания.

Жжение между ног заметно ослабевает, а ярость и желание причинить боль требуют выхода. Продолжая насаживаться на крепкий член, затыкаю рот рукой, и прокусываю её до крови. Но этого мне оказывается мало, и в попытке утолить противоестественный аппетит скидываю верхнюю одежду, подбираю с землю слегка заострённый камень, и начинаю царапать им спину и бока. В самый разгар веселья Хорнер внезапно открывает глаза, и я спешу закрыть его рот грубым поцелуем, на который армейская собачонка не торопится отвечать. Отстранившись, замечаю, что Дилан вновь закрыл глаза. Прижав его запястья к земле, и крепко сжав, начинаю скакать ещё быстрее, чувствуя, что финиш уже не за горами.

Когда происходит разрядка, так и не пришедший в сознание, либо просто мастерски притворяющийся Дилан непроизвольно дёргается, мою дырка тут же до краёв заполняется спермой, и чтобы не закричать от наслаждения, приходится вновь заткнуть рот окровавленной рукой. Сумев не издать ни звука, держу член внутри себя до тех пор, пока он полностью не теряет силу, и только потом поднимаю корпус. Пока перевожу дыхание, сперма вытекает из моей дырки, и медленно капает на землю. Покрепче сжав камень в руке, размахиваюсь было для удара по виску, но вместо этого отбрасываю булыжник в сторону, и поглаживаю Дилана по голове. Такой сильный, и в то же время такой слабый. Не важно. Будь каким угодно. Меня ты устроишь в любом виде.

— Спи спокойно, моя собачонка, и ничего не бойся. В этот раз я так и быть позволю тебе проснуться, — почти ласково шепчу я, наклоняюсь, и целую Хорнера в лоб.

Очнулся он намного позже, лёжа на заднем сидении второго внедорожника,