Солдатка

сутки. Чтобы ей не мешать, я ушел вначале к родителям, а когда Юля вернулась с работы — пошел к ней. У нее уже была ее дочка Иланка и мы провели весь вечер втроем, слушая музыку и играя в нарды и шашки. Вернулся я домой в десять вечера и сразу пошел спать. Проснулся я в четыре часа дня. Выйдя из комнаты, я увидел Леру. Она была в ванной комнате у раковины и чистила зубы. Одета она была опять в свой любимый домашний халатик, причем, похоже, на голое тело. Я прошел в туалет, пописал и вернулся в ванную. Лера уже закончила чистить зубы и теперь полоскала рот водой из крана.
— Доброе утро! — сказал я.

— Привет! — ответила девушка.

— Хорошо выспалась?

— Шикарно! А ты?

— И я тоже.

— Спасибо тебе за вчерашнее, — чуть смущаясь, сказала она.

— Это за что?

— Ну, что помог мне искупаться. И не воспользовался моей усталостью и беспомощностью.

— Ну что ты! Ты что же, за подонка меня считаешь? Неужели ты думаешь, что я стал бы...

— Ничего я не думаю! Все, проехали.

Она вышла из ванной, и я занял ее место. Почистил зубы, вымыл лицо, руки.

— Тебе чай или кофе? — спросила она.
— Кофе. С молоком.

— Как обычно?

— Да.

Вскоре, мы сидели на кухне и завтракали. В полпятого вечера.

— Знаешь, Лера, — сказал я. — Ты очень красивая девушка...

— Только сейчас это заметил?

— Нет, но...

— Ты первый мужчина, который видел меня голой. Как в твоем рассказе «Наваждение».

— У тебя идеальные пропорции. Как у Венеры Милосской. Грудь просто божественно красивая!

— Спасибо... Знаешь, ты тоже мне очень нравишься...

— Правда?

— Нет, «Известия»! Я всегда мечтала о таком отце, как ты: добром, умном, порядочном.

— То есть, ты воспринимаешь меня, как своего отца?
— Ну, не совсем... Скорее, даже, как маму... Особенно вчера, когда ты меня купал...

— Тебе понравилось?

— Знаешь, я тогда впервые почувствовала себя дома. С любящим человеком. Ведь ты меня любишь?

— Люблю.

— И я тебя люблю...

— В самом деле?!

— Представь себе!...

— Тогда — выходи за меня замуж! — вдруг выпалил я.

Она улыбнулась.

— А если я соглашусь?

— Тогда я буду самым счастливым человеком на свете!

— Что, и «хупу» будем делать?
— Я бы непротив, но я не обрезан. А врать раввинам не хочется. Кстати, а ты еврейка?

— Да. По-Галахе. У меня папа был русский, а мама стопроцентная еврейка. Значит, и я тоже, здесь считаюсь еврейкой. А ты?

— Я еврей, по всем бабушкам и дедушкам. Только без «брит-милы».

— И ты не хочешь ее сделать?

— Это очень опасно в моем возрасте. Можно даже импотентом стать. Да и болезненная эта штука, делать сейчас. Это же не младенцу маленький кусочек кожицы отрезать! И вообще, я не религиозный.

— Тогда не будем делать «хупу». Просто будем жить вместе и все.

— Ну, свадьбу, по-любому, можно сыграть. Тебе очень бы пошло красивое белое платье!

— Хорошо. Я согласна. А детей когда будем делать?

— Да хоть сейчас!
—