Солдатка

Ух, ты, какой быстрый!...

Она улыбнулась и очень ласково посмотрела на меня.

— Сейчас мы ничего делать не будем. У меня все тело болит. К тому же — скоро у меня месячные, через пару дней, или даже раньше. Давай уже, когда я приеду в следующий раз, ладно?

— Как скажешь!

— Через две недели у меня заканчивается служба, и я уже навсегда перееду к тебе. Договорились?

— Договорились! Только знаешь что?

— Что?

Я немного замялся. Слишком деликатная тема.

— Когда я вчера тебя купал, я заметил, что ты не бреешь интимные места...
Она покраснела.

— Никогда не брила. Побрить? — спросила она.

— Ни в коем случае! — воскликнул я. — Ты умница, что не бреешься!

— В самом деле?

— Конечно! Сейчас пошла эта идиотская мода на бритье!

— Ты любишь небритых девушек?

— Обожаю! Не бритых и не мытых...
— Извращенец...

— Французы считают, что самый хороший запах женщины — трехдневной немытости. Натуральный и возбуждающий.

— То-то я тебе вчера так понравилась!...

— И поэтому тоже. Хотя, я особенно не принюхивался. Но я, в самом деле, люблю, когда от женщины пахнет женщиной, а не духами или дезодорантом. Особенно, когда у нее овуляция... Обалденный запах!

— Вот, через две недели, когда я вернусь, так и будет.

— Ты — чудо, малыш! Я тебя обожаю!

— Тогда — поцелуй!

— С радостью! Это будет у тебя первый поцелуй, да?

— Да. Первый. Ты рад?
— Да я счастлив, просто!

Она встала из-за стола и мягко взяла меня за руку.

— Пойдем...

Мы вышли на середину гостиной. Лера посмотрела мне в глаза, и я утонул в бездонности ее зрачков... Она положила мне руки на плечи, а я слегка преобнял ее за талию, ощущая сквозь шелк халатика ее упругое юное тело без капельки жира. Это было как тогда, почти тридцать лет назад, когда я обнимал ту Леру, и сейчас я был также счастлив... Нет! Сейчас я был счастлив по-настоящему, реальным, сбыточным и близким счастьем взаимной любви, которую я ждал столько лет... Наши губы встретились... Девушка закрыла глаза и тихонько застонала... Я целовал ее нежно, ласково, как целуют еще нераспустившийся бутон цветка, чтобы не напугать, не обидеть... Потом мы стояли, обнявшись, и она, уткнувшись мне в шею тихо шептала:

— Люблю... Только тебя... Ты мой... Милый... Хороший...
— Девочка моя!... — я гладил ее по мягким волосам, все еще не веря в свое счастье...

Наконец, мы оторвались друг от друга.

— Стой здесь, и не подглядывай! — вдруг сказала она.

— Да я уже все видел... — отшутился я.

— Тем более. Я пойду в комнату переодеться. И пойдем погуляем.

— Я — за! Куда пойдем?

— В район «Эм-а-Мошавот». В садик с фонтанами и рыбками.

— Отлично. Но учти — это три километра в один конец!

— Ну и что? Я кроссовки одену. Иди, одевайся!

— Хорошо. Я сейчас.
Мы разошлись по своим комнатам. Я только успел натянуть джинсы, как Лера постучала мне в дверь.

— Да!

— Слушай, Жень, это...

— Что случилось?

— У тебя, случайно, прокладок нет?

— Есть. Сейчас принесу.

Я зашел в ванную комнату