Старая гвардия на разогреве

Двоюродная сестра моя, Полина Минаевна не часто балует приглашением к себе в гости, а тут звонúт и говорит:

— Мать моя покойница, царствие ей небесное, стала сниться по ночам. Хочу по этому случаю помянуть. Приходи в обед.

Конечно я согласился. За час успел побриться, погладить рубашку, которую мне дарила тётя Лиза, брюки отутюжил как в армейке.

Вошёл в её подъезд, ещё разок причесал остатки волос (думаю, что там куча народу — не опозорить бы сестру). Фиг там. У неё в гостях только Веста, дочка Полининой подружки Марии.»Ну что ж, — думаю, — может я один из первых!«

— Проходи, сейчас будем чай пить. — говорит Полина.

— Здравствуй... , папа Коля. — подойдя ко мне, чмокнула в щеку Веста.

Да, так и есть: я был посажённым отцом у неё на свадьбе. 10 лет назад с матерью Весты у меня был роман, длившийся с перерывами более трёх лет, и Маша предложила мне отвести дочь к алтарю.

— Похорошела, доченька. — я так и продолжал её называть, хотя уже нет ни романа, ни самой Маши: история её смерти, как и сама смерть, мрачна и рассказывать не буду. — Как Саша? Инженерит?

— Конечно! Зря что ли обучался!?

— А ты всё бизнес поднимаешь? Когда рожать-то будешь? Помнится, на свадьбе, под тосты: «В первую ночку: сына или дочку!», обещала гостям и родичам родить. — весело спросил я.

Но Веста сразу изменилась лицом: побелела и помрачнела.

— Садимся за стол. — Полина так же помрачнела, но взяла ситуацию в свои руки. — Больше никого не будет. — ответила она на мой вопрос где остальные приглашённые.

Попили чай, поели пирог с мясом. Поговорили, вспоминая тётку, её супруга, Миная Фёдоровича. Но мне казалось, что поминки не основная причина: как-то не клеился разговор.

— Коль, понимаешь в чём дело? Они никак не могут зачать дитя — что-то с Сашкиным семенем не то! Малоподвижные сперматозоиды вроде. — обратив взор мне в глаза, начала сестра. — не поможешь... ? Переспи с ней.

— Тёть Поль, ну что вы? — покраснев лицом прошептала Веста. — Я же...

— Ради тебя стараюсь! Тебе уже четвёртый десяток пошёл, ещё лет пять и вообще бездетная будешь. А так, тайком от Сашки, забеременеешь. Хоть будет тебе радость в старости. Я бы своего сына предложила, но к нему ехать нужно, а сюда он не рвётся.

Сижу, я пришибленный, раздумываю, что сказать.

«Эх, Полька, лет тридцать... , да, что тридцать? даже лет десять назад, я бы засеял и не только Весте, но и тебе! Для улучшения, так сказать семейной идиллии. А после операции на простате, только трахнуть могу, но никак не оплодотворить!»

А Полька всё уговаривает Весту. Та уже перестала краснеть стыдом, но румянец возбуждения на щеках пылает. Когда сестра исчерпала свои доводы, Веста сказала:

— Тёть Поль, я пойду. Стыдно мне. Как потом Сашке в глаза буду смотреть? — быстро встала и так же быстро покинула Полькину квартиру.

Сестра ей вдогонку успела ещё пару доводов высказать, а потом обратилась ко мне:

— Так