В сумраке ложи

рассматривала туфельку, на которой игристое вино оставило след.

— Вытри! — на этот раз тон был приказным, я немного наклонился, чтобы достать до туфли, но она резко опустила ножку на пол и снова посмотрела на меня. Я попытался наклониться, чтобы убрать каплю, но она опять убрала ногу. Я поднял на нее глаза. Она улыбалась и взглядом снова показала вниз. Я был вынужден опуститься перед ее креслом на корточки и протянул руку к туфельке. Она убрала ее под кресло, и я, потеряв равновесие, оказался на коленях.

— Так то лучше — удовлетворенно произнесла она и поставила туфельку мне на бедро — теперь вытирай! Я оттер пятно рукавом, она, не торопясь убрала ногу, и я снова поднял взгляд на нее. Она сидела и улыбалась, а ее ноги были широко раздвинуты. Не смотреть между них я не мог. В сумраке была видна белая кожа выше края чулок и пажи, которыми чулки были прикреплены к поясу. Рассмотреть что-то дальше, из-за плохого освещения не было никакой возможности. Она же тем временем, не торопясь положила мне ножки на плечи, затем скрестила их на шее и потянула меня к себе.

— А давно мне не отлизывали — задумчиво произнесла она и я, наконец, понял, что мне предстоит. Сексуального опыта у меня не было и подобные вещи я видел только в порнофильмах. Она тем временем убрала ножки с моей шеи, приподнялась в кресле и задрала платье выше бедер. На ней был черный кружевной пояс с чулками, а вот трусики отсутствовали как класс. Зрелище было великолепным и возбуждающим. Контраст белой, почти фарфоровой кожи и черного белья смотрелся как произведение искусства. Она снова опустилась в кресло и широко раздвинула ноги. Я смотрел на открывшуюся мне картину, как завороженный.

— Ну что застыл как истукан! Приступай! — в ее голосе ощущалось нетерпение и я, в соответствии с приказом, приступил.

Лизать я, конечно, не умел и работал языком беспорядочно и хаотично. В какой-то момент она взяла руководство на себя и вот тогда дело пошло на лад.

— Снизу вверх сначала. От попы. Ее тоже можешь лизать. Это тоже приятно! — Команды были отрывистыми, и говорила она тихо, чтобы ее не услышали в зале. Впрочем, звуки со сцены, заглушали все происходящее в ложе.

— Хорошо! Еще несколько раз так. Быстрее! Нет, не так быстро. Вот отлично! Хороший у тебя язычок! Еще. Вот так! Теперь клитор. Она остановила меня рукой, взяв за волосы и я ощутил языком твердый бугорок приличного размера межу ее губками. При прикосновении к нему она вздрагивала.

— Возьми его в рот. Губами обхвати! А теперь соси его. Еще. Нежнее. Вот так вот. Так... Голос ее становился все тише и все возбужденнее.

— Теперь языком. Губами не отпуска и лижи одновременно! — выполнить это требование было непросто, но я справился — Вот так вот, да! — продолжала шептать она. А я продолжал лизать. Она подалась мне навстречу, почти вдавив