какую-то долю секунды Саманта оказалась запечатана в гигантском кристалле хрусталя. Но гасить разбуженную энергию Хаоса было поздно. Вырвавшись из тела айи наружу, она превратила хрусталь в массу воды, и та, опав на пол, хлынула по площадке во все стороны, замочив ступни всё ещё стоявшей на месте Элии.
— Код один, — скомандовал магам Дель Лорад.
Тело Саманты, поднявшееся на полметра над полом, билось в конвульсиях и извергало в пространство ужасающее количество энергии, не оформленной в заклинания. Эти сгустки разносили парты, отбивали куски штукатурки и рикошетили от индивидуальных щитов. Взамен исчезнувшего кристалла маги создавали одно защитное поле за другим, но «баррикады» держались не более двух секунд, после чего разлетались вдребезги. Двое магов, слишком сильно вложившихся в силовое поле, после атаки получили шоковый удар и теперь корчились под партами, завывая от боли.
— Держать щиты. Никакой эвакуации, — распорядился Дель Лорад. Возможно, если бы слова произносились не ретранслятором, а самими ректором, это был бы отчаянный крик, но ни одна эмоция не пробивалась через бездушный артефакт. По лбу Дель Лорада бежали крупные капли пота: он вспоминал, сопоставлял, анализировал, в спешном порядке искал ответы на вопросы: что могло пробудить энергию Хаоса внутри айи? Что заставило её достигнуть умопомрачительных значений? Как теперь им всем спастись? Выдержит ли академия ещё одну катастрофу, если она случится в этих стенах?
Примерно теми же вопросами, только в чуть более простой форме, задавалась Элия, по лицу которой всё ещё стекала сперма Саманты. Несомненно, «открытие печати» Хаоса внутри айи было как-то связано с Дженни. Но как именно?
— Элиссэ, на второй ряд парт, быстро, — скомандовал Дель Лорад. Элия, не задумываясь, выполнила указание, и на том месте, где она только что стояла, вырос гигантский, до самого потолка, защитный барьер. Этот продержится дольше, чем пару секунд, только успеют ли они как-то усмирить проснувшееся волшебство за это время?
— Она уничтожит нас всех! — простонала Элия. За барьером действительно царила жуткая неразбериха: кружились в вихре куски стен и пола, взмывали ввысь капли воды, обращаясь огнём, вспыхивали и рикошетили от барьера обрывки заклинаний, искажалось пространство, рождались и умирали частицы звёзд... «Окно» на стене, обращённое в тундру, взорвалось стеклянными снежинками и погасло. Экран на стене, непонятно как, но ещё держался, хотя после уничтожения измерительного прибора все показатели на нём обнулились. Тело волшебницы боролось с Хаосом, но древняя магия брала верх, потому что тело не хотело сражаться...
— Она умирает... — прошептала Элия так тихо, что никто в аудитории их не услышал, и всхлипнула, чувствуя, что вот-вот разрыдается, как глупая девчонка.