Восточные курсы. Ч.1

знала всех правил, и мы пока ограничимся тремя ударами.

Раздался свист рассекаемого воздуха, и мое тело вздрогнуло от боли. Мне показалось, что попка рассечена до кости. Давясь от слез, я постаралась не взвыть в голос, чтобы не усугубить наказание. Я выдержу! Я выдержу! Еще два удара обожгли мою многострадальную попку.

— Ну-ну-ну! — услышала я голос успокаивающий Лэйлы. — Вот уже и все! Хорошая девочка, терпеливая, послушная. Просто умница!

Я кусала губы, облегченно отдуваясь в гравий, когда Лэйла вдруг воскликнула:

— А это просто по моему настроению.

Я попыталась понять, что это значит, когда палка хлестнула прямо по моей пизденке. Слезы просто брызнули из глаз. Я взвыла и, схватившись за промежность, завалилась на бок.

Я еще корчилась на земле, когда меня схватили за волосы и поставили на колени.

— Запомни, Светлана, — раздался над ухом вкрадчивый голос, — ожидание боли страшнее самой боли. На самом деле первые три удара оставили на твоей хорошенькой попочке слабые полоски. Больно было только последний раз. Ведь так? Отвечай!

Сотрясаясь от рыданий, я выдавила из себя:

— Да...

— Нужно добавлять «Госпожа Лэйла».

— Да, госпожа Лэйла.

— Если будешь умной девочкой, я вполне могу быть доброй госпожой. Учти это в дальнейшем.

— Госпожа Лэйла, — вдруг раздался голосок Кристины, — можно вопрос?

— Задавай.

— Госпожа Лэйла, Светлана не поприветствовала вас согласно правилам. Она не понесет за это наказания?

«Вот сучка!» — взвыла я про себя, но не позволила себе ни жеста, ни полувзгляда, продолжая покорно смотреть на землю.

— Молодец, Кристина, — похвалила Кристину Лэйла. — Но пока она просто выполнит приветстиве. Скажи ей, как это делается.

— Первый раз на дню, — заученно проговорила Кристина, — нужно припасть к ногам госпожи Лэйлы и поцеловать ее ступни.

Я не стала затягивать, страшась нового наказания, и извернулась перед азиаткой. Мои губы коснулись изящных пальчиков с вишневым лаком на ноготках. Потом я подумала и поспешно метнулась ко второй ножке, чтобы запечатлеть на ней еще один поцелуй.

— Умная девочка. Приятно, что ты начинаешь соображать!

— А теперь подними бумагу ртом.

Скрепя сердце, я нагнулась и попыталась подхватить лист губами. Вначале ничего не получалось, я злилась и обмирала от унижения, но прервать мучение не смела, старательно подцепляя бумагу то губами, то языком. Подбородок и щеки уже были все в пыли, когда мне, наконец, удалось подцепить краешек языком, и через мгновение я застыла перед хозяйкой в позе преданной собачки с зажатым в зубах направлением.

— Хорошая девочка, — меня одобрительно потрепали по голове. — А теперь мы проследуем к фонтану. Ты, Светлана, не должна подниматься с коленей. Это и будет твоим наказаением.

Я едва не взвыла. Проползти на коленях, с зажатой бумагой во рту? За что мне это?

Но делать было нечего, и я поползла за Лэйлой, морщась от того, что мелкие камешки вонзались в ладони и особенно колени. Еще хуже дело обстояло с бумагой во рту. Она намокла от слюны и угрожала порваться в самый неподходящий момент... И мне снова придется поднимать ее!

Так, в