Еще одна причина ненавидеть поезда

впитала много чувств, слишком много для обычного подростка, она уже не могла держать это под контролем и просто прикоснулась своими губами к губам Юли. Нет, поцелуем назвать это было нельзя, мимолетный контакт, но даже сейчас, когда прошло больше четырех лет, Маша могла с уверенностью сказать, что ничего более волнующего и откровенного с ней до сих пор так и не произошло. Все чувства невероятно обострились. Мягкие, теплые и нежные губы, ускользающий запах и участившееся дыхание навсегда отпечатались в памяти. Повзрослев, Маша нередко после секса вспоминала тот майский вечер, и всегда приходилось признаваться самой себе, что с радостью обменяла бы даже самый бурный оргазм на повторение невинного прикосновения к губам подруги. Той ночью Маша долго не могла заснуть, в ее голове каждую секунду рождался миллиард мыслей, пугающих и дарящих надежду, заставляющих хотеть смеяться и плакать одновременно. А еще она тысячу раз задала себе вопрос: правильно ли поступила, когда набрав полную грудь воздуха, слишком много воздуха для того чтобы выдохнуть всего три слова, так и не решилась открыться Юле.

Опасения, впрочем, как и надежды не оправдались и в отношениях подруг ничего не изменилось. Они все так же всегда сидели за одной партой, после школы шли домой самой длинной дорогой и часами болтали по телефону. Однако продолжалось это не долго, дружба закончилась, и такой концовки Маша предвидеть не могла. После дня рождения Юли прошло две недели, учебный год заканчивался, и все было уже пропитано беззаботностью приближающегося лета. Когда-когда а вот в это время меньше всего ждешь, что судьба продемонстрирует тебе свой очередной выкрутас. За пять минут до начала урока в классе царила обычная кутерьма, кто-то списывал домашнее задание, кто-то бурно обсуждал вчерашний вечер, ну а большинство просто дурачились так, как будто каникулы наступили еще неделю назад. Прозвенел звонок, но стул рядом с Машей все еще пустовал. В животе неприятно засосало, Юля никогда не опаздывала. После третьего урока Машу охватила отчаянная тоска, интуиция подсказывала, что Юля не просто пропустила день в школе из-за каких-то важных дел, она ушла из ее жизни навсегда.

— Жалко, что Юлька уезжает, да? — сказала Маше на перемене одноклассница Пастухова.

— Да, жалко, — на лице не дрогнул ни один мускул, каменная маска не может выражать боль, тоску и страх.

«И весь мир перевернулся... «Именно эта избитая фраза мелькнула в голове девушки. Раньше она считала, что это просто затасканная метафора, но в тот день мир на самом деле перевернулся. Придя домой, Маша легла на кровать и уставилась в потолок. Все знали, все кроме нее. Та, которую она считала другом, дружбу с которой ставила выше любых своих чувств и желаний, уезжает, не сказав ей об этом. Ей просто плевать. Она сказала тем, кто для нее важен, Маша, очевидно же, никакой важности не представляет. Нет. Она все знает. Конечно, она все чувствовала, просто держалась рядом из жалости, теперь