Людмила Михайловна и её Катя

и помыть полы. Людмила Михайловна не стала мыться. Она расстелила кровать и легла вместе с Катей.

Катя очень устала. Людмила Михайловна лежала рядом с ней и уже спала. Катя полежала немного, глядя в темноту, потом заплакала от унижения, но скоро тоже заснула.

Утром Людмила Михайловна разбудила ее. Она залезла девушке руками под майку и мяла соски.

После завтрака Людмила Михайловна сходила к гаражу и подогнала к дому свою старую альмеру. Дорожка сильно заросла мелким кустарником, и женщина ехала осторожно. Катя стояла в дверях.

— Иди сюда.

Катя, следуя инструкциям Людмилы Михайловны, открыла капот и вывинтила бочок стеклоомывателя. — Нравится запах? — девочка помотала головой. — Отпей. — Катя сделала глоток, держа бочок обеими руками, закашлялась и покраснела. — Еще... еще. — Катя была вся красная. — Ставь назад. — Вот здесь закрути. — Людмила Михайловна захлопнула капот.

Она учила Катю водить машину в поле, на пустынной грунтовой дороге. Катя сидела за рулем в джинсах и майке, без лифчика и босиком, нажимая голыми ступнями на педали.

После полудня они вернулись домой. Девочка натаскала воды и пожарила картошку. После того, как они поели, Людмила Михайловна сняла с табуретки остывающую электроплитку и поставила ее на пол перед девочкой.

— Прикоснись. Ногой — Катя опустила кончики двух пальцев и, вскрикнув, отдернула ногу. — Еще — Катя снова опустила ногу и снова вскрикнула. — Другую ногу — Так продолжалось довольно долго, пока плитка почти не остыла. Катя вся вспотела и прослезилась от боли. — Сядь на нее. Нет, голой задницей.

Катя сняла джинсы и трусы и села на плитку. Плитка была еще горячей, и девушка заскулила от боли. Людмила Михайловна хорошо рассчитала, у Кати не осталось ожогов, только краснота на ступнях и попе. Какое-то время ей будет больно ходить и сидеть.

Вечером они взяли из сарая велосипеды и поехали на дальнее озеро. Это было в паре километров. Здесь начинался лес, росший в большом овраге. Вокруг не было никого.

Они разделись и залезли в воду. Людмила Михайловна активно плескалась, а Катя почти не двигалась. Женщина подплыла к ней и поцеловала в губы. Потом они лежали на траве, и Катя долго удовлетворяла женщину руками и языком. Они пробыли здесь до темноты. На обратном пути Людмила Михайловна не разрешила Кате обуться, и девушка крутила педали велосипеда босиком.

Дома Катя снова разделась и ласкала Людмилу Михайловну.

Потом девушка надела трусы и майку, и они, лежа на диване, довольно долго занимались предметом.

Стемнело и пошел дождь. Людмила Михайловна отложила учебники и тетрадь и легла на бок, погладила попу ученицы через трусы и возбудилась.

— Сходи к чану, принеси воды, она сейчас вкусная.

— Людмила Михайловна, там же дождь... — пробормотала Катя.

Женщина достала из стола зажимы для бумаги.

— Открой рот, покажи язык.

Катя выставила язык. Людмила Михайловна прижала его зажимом — буквально на секунду. Катя резко выдохнула и согнулась, прикрыв зажим рукой.

— Куда ты дергаешься?! Дай, сниму. Вот так.

Катя тяжело дышала.

— Больше не перечь мне. Разденься и иди.

Катя сняла с себя одежду и вышла под