этими словами я скрутила плотный комок из ее трусиков, завела свою руку под неё и надавила этим комком на её половые губы. Дрожь её тела усиливалась, по мере того как этот комок из кружевной материи стал исчезать в ней. Её влагалище было достаточно мокрым от возбуждения, поэтому трусы быстро исчезли под жадно раскрывшимися половыми губками, Маргариты. Мне было совершенно безразлично, будет она сходить с ума, мечтая о сношении, или кончит по дороге.
— Можешь опустить подол и встать, — сказала я, выбрасывая лифчик Маргариты в корзину для мусора и открывая дверь кабинки.
— Жди меня на улице, — приказала я ей.
Этот приказ был проверкой, если будет ждать, как приказано, значит, я на верном пути. А если сбежит, то придётся перехватывать её у её же дома. Да и мне надо было выйти из образа, перевести дух, отдышаться и просто передохнуть.
Но все равно я спешила, быстро вымыла руки, вытерла их бумажным полотенцем, и поспешила через зал к выходу за своей подопечной.
На душе стало не много не по себе, когда выйдя из дверей клуба, я не увидела Маргариты. Уже думая бежать к своей машине, что бы пуститься в погоню за ней, я посмотрела чуть вбок и увидела в вечерних сумерках белое пятно её пиджака. Сразу стало легче. Она стояла в цвете уличного фонаря, изготовленного под старину.
Мне было хорошо видно, что от той уверенности, которую она излучала за столиком и вначале нашего с ней нахождения в туалете, не осталось и следа, сейчас она была полностью моя, я могла делать с ней все, что угодно.
Однако, возможно я просто видела то, что мне хотелось видеть, возможно мне все это показалось в вечерних сумерках. Я подошла к ней. И сразу почувствовала, как она сжалась вся, будто ожидала от меня унижений прямо здесь. Но я просто взяла её за руку и сразу почувствовала, как она задрожала от моего прикосновения.
Мы подошли к краю тротуара, я начала ловить машину такси, так как воспользоваться своей машиной я уже не могла из-за выпитого в клубе алкогольного коктейля. Машина поймалась быстро, мы сели и я назвала адрес. Через несколько минут мы стояли около старого дома на окраине города, жильцов этого дома расселили, и я приметила его, как вариант для продолжения встречи.
— Иди за мной, — не оборачиваясь, бросила я в сторону Маргариты.
— Ты будешь наказана за свое непростительное поведение, потаскуха! Я знаю, между ног у тебя пожар горит, и ты течешь только от одной мысли о наказании, — все это я говорила женщине, покорно идущей со мной, пока мы поднимались по ступенькам полуразрушенной лестницы.
Поднявшись на второй этаж, я её втолкнула свою спутницу в ближайшую комнату, в которой пол не был завален мусором и хламом.
Пока мы поднимались, я взяла Маргариту за руку и чувствовала, как ее начинает охватывать паника. Ее рука дрожала в моей руке, губы пересохли от волнения, я