Репетиция

клитор, надавил — и будто прострелил таз короткой молнией наслаждения.

— Вот так... вот так! — повторяла Наталья Сергеевна, не переставая сладко истязать Катину щелку. — Мокрая уже... мокрая насквозь... недоебушка ты моя... истосковалась по настоящему хую... а если вот так? — и двумя пальцами с силой вторглась в ее нутро. Катя взвыла, уткнулась лицом в подушку, впилась зубами. — Вот так! Вот так! — Веденеева все жестче, все быстрее, на всю глубину трахала ее пальцами. — Вот так с тобой надо всегда! Говори, сука! Что чувствуешь, говори!

— М-м-м!... — только и смогла промычать в подушку Катя.

Пальцы внезапно замерли у нее внутри... и от этой точно подобранной по времени паузы наконец подкатило... Вот сейчас понесет, вот сейчас накроет!... но!... Ведьма резко выдернула пальцы. О-о, ну как же так?! Облом! Облом за миг до оргазма! Со стоном разочарования Катя упала на кровать.

«Какая же ты сука!» — пришла первая сознательная мысль. А следом за ней вторая, окрашенная ужасом: «Боже, меня ведь трахнули... Меня трахнула Ведьма... Ведьма!»

— Ну, разогрелась? — весело спросила она. (Как же теперь ее воспринимать? Как начальницу? Или уже как любовницу?) — Распробовала кайф? Сейчас продолжим, только надо еще разок твои мозги проветрить. Принеси мне еще эспрессо, двойной.

«Как начальницу», — удрученно поняла Ноготкова.

— Можно уже одеться, Наталья Сергеевна? — уныло спросила она, вставая с кровати.

— Нет. — Начальница не глядела на нее, а рылась в своем чемодане.

Катя не поверила ушам:

— Наталья Сергеевна... Но... как я пойду? Прямо так?

— Добудешь одежду снаружи, — постановила гендиректриса. — А если не добудешь — значит, прямо так. Чего такая скучная? Это тренинг! Упражнения продолжаются! Бегом марш!

Катя быстро умылась, чтобы никого не пугать красным зареванным лицом, взяла деньги и выглянула в коридор. Пусто. И то хорошо. В ней, поиметой и недотраханной, все еще тлело возбуждение, и она особенно остро чувствовала свою наготу. Все тело будто стало в десять раз чувствительнее, особенно в тех местах, где только что орудовали пальцы Ведьмы...

«Добыть одежду», — вспомнила Катя. Ну, это нетрудно. В каждом пустом номере есть халаты для ванной. Попросить у горничной на время такой халат за скромную взятку. Придется, конечно, показаться горничной голышом, но уж лучше ей одной, чем всему лобби.

Ноготкова пробежала бесшумно до комнаты горничной, постучалась и заглянула. Та самая азиатка, маленькая худенькая девушка, отдыхала перед телевизором. При виде голой постоялицы ее лицо исказилось испугом, но Катя прижала палец к губам, зашептала:

— Это пари, пари... Мы просто развлекаемся. Простите, можно взять какой-нибудь халат? Совсем ненадолго! — И протянула смятую в кулаке сотку.

Горничная поняла, закивала, озорно заулыбалась... Но... «Неправильно поняла!» — с ужасом подумала Катя, когда девушка... стала снимать свой собственный форменный халат! Синий, коротенький, с именем «Шолпан» на бирке. Под ним горничная оказалась в одних белых трусиках, и неудивительно — ее маленькие, почти детские грудки ни в каком лифчике не нуждались.

— Толко быстуро, — сказала Шолпан, вручая халатик сумасшедшей постоялице.

— Спасибо, — растерянно поблагодарила Ноготкова.

Как объяснить плохо говорящей по-русски девушке, что