Сосите, миледи! Часть 1

Мои большие губки почти не прикрывают малые. Точнее те настолько мясистые и длинные, что не умещаются между валиками больших. Некоторым мужикам нравится. Помню, один даже сантиметром измерял длину моих срамных губок, оттягивая их на всю длину. Целых пять с половиной сантиметров правая и не полных четыре левая! Я тогда поржала, предложив ещё глубину влагалища измерять.

Так вот сейчас парни заворожено уставились мне в область промежности, рассматривая пизду. Самому младшему из них было лет восемнадцать — девятнадцать. Голую бабу, наверное, только в порнухе видел. Старшему — не меньше двадцати одного. Он, по всей видимости, самый опытный. А мне тридцать четыре! Взрослая состоявшаяся женщина, искусствовед, и лежу в каком-то подвале на грязном столе перед озабоченными малолетками. Стояки у всех трёх уже были каменные. Наверное, удовлетворить придётся каждого не по одному разу. Юность — она такая! Помню, у двоюродного брата в двадцать лет стояк не спадал даже после выплеска нехилой порции семени. Приходилось ему насасывать по полчаса. Но это уже другая история. Как-нибудь потом расскажу. А сейчас реальность происходящего, по правде говоря, несколько шокировала.

Я шла домой от подруги. У той был юбилей — тридцать пять. Надрались мы, конечно, как никогда. Я такой пьяной давно себя не ощущала. Надо было, как все нормальные люди, брать такси. Но нет же! Пьяному море по колено! Вот и поперлась через дворы, чтоб срезать путь. А тут возле пятиэтажки эти трое сидели, пиво пили. Привязались, типа тётя, покажи сиськи. Шутканули, как бы. Но я, пьяная дура, вместо того, чтоб молча мимо пройти, послала их на хуй. Мальчики, не менее бухие, чем я, разозлились. А во дворе, как назло, никого. И второй час ночи. Сначала прямо на улице стали лапать, сумочку отобрали. Заорать не дали, сразу зажав рот.

— Бля, у неё сисяндры — полная тройка! — восхищенно выдохнул старший из насильников. Его, кажется, звали Артёмом.

Меня поволокли в подвал. В таких подвалах обычно много небольших комнаток, где раньше люди хранили закрывашки, картошку и всякий ненужный хлам. В помещении, в котором я оказалась, стоял стол, местами прожженный окурками и потыканный ножом. По обеим сторонам от него — два стареньких дивана. Мою сумку и пиджак бросили на один из них. Туда же полетели шелковая блузка, юбка-карандаш и туфли. Я осталась в кружевном лифчике, стрингах и чулках. Звать на помощь было бесполезно — окон тут не было, дверь сразу закрыли на замок. Вскоре и трусы мои исчезли, а сама я оказалась лежащей на столе с раздвинутыми ногами. Ребята, вместо того, чтобы держать меня и по очереди трахать, столпились у меня в ногах и глазели на открывшийся им вид. Блин, как стыдно-то! Хотелось сжать ноги, прикрыться, но из-за алкоголя я плохо соображала, и все движения были заторможенными.

— Пизденка сочная, — как кот у тарелки с лакомством, облизнулся Артём. — Интересно, а в жопу её ебали?

Он взял меня за ягодицу и оттянул в сторону, чтобы открыть