Утолённые спермой. Спуск четыре

даже приятно и доводит до оргазма. Это ладно.

Но вот потом они меня голую вывели во двор. Краем глаза я увидела ночное небо, очень много звёзд, я даже вычислила некоторые созвездия, пока лежала на коврике посреди двора. Три муджахеда встали надо мной и начали на меня ссать. Хохочут сволочи и больше пытаются мне направить струю в лицо. Прямо скажу, что мне было не до смеха, потому, что думала, что меня зарежут, как барашка, поэтому я с деланным видом смеюсь, роть пошире открываю, струю ссак их ловлю, чтобы понравится. От этого им ещё веселее стало, как я головой верчу и их струи ловлю ртом. Словом, удалось мне их развеселить.

Тут они подобрели, уселись на свои лежаки, включили магнитофон со своей восточной мелодией, которая у меня до сих пор в ушах крутится, и начали в ладоши хлопать, мол чтоб я им танец живота показала. Я, не будь дурой вскочила и по-восточному так голенькая пританцовываю, хотя скажу тебе честно, читатель, что жопа болела нестерпимо. Сволочи гогочут, радуются, шашлык жрут. Одним словом, отдыхают. Танцевала я до тех пор, пока не заныли ноги и не потеряла равновесие, упала на обоссанный коврик. Вонь ихней мочи меня просто добила, но ведь надо же выжить! Ползаю на четвереньках, жопой кручу, сиськами трясу, а эти гады хохочут. Пьяные ведь — они кишмишовки обпились, в пакетах у них такая самогонка продавалась, а говорят не пъём.

Наконец один рукой меня поманил, чтобы я к нему поползла хуй сосать. Другие вроде утихли, о чём-то базарят. А я и рада — пристроилась на четвереньках к этому ёбарю, сосу его вялый член, а он развалился, закинул на меня ноги, балдеет. Рукой давит на затылок и пятками то и дело поддаёт по спине, чтобы глубже в рот брала.

Хуй у него здоровый, толстый, жилистый такой и ещё кривой какой-то, завёрнутый вправо. Короче говоря, поставила я его с помощью губ и рук, сосала и дрочила иступлённо и отчаянно, пока, наконец, не почувствовала, что он ногами меня вдруг с силой зажал, голову рукой придавил и задёргался. Спускал он не долго, но оргазмировал, трясся и зажимал меня минуты три, руками сисьски зло и жестоко сжимал. Двоё других оживились, хохочут. И опять началось: развернули раком и стали ебать. Один рот ебёт, другой жопу. Просто странно, что пизду почти не ебали. Это мне потом рассказали, что у них, персов, в основном принято ебать в жопу. Так они своих жён и ебут. Это чтобы не забеременела, да и в жопе хую теснее, чем в пизде. Вырубилась я наконец.

Не знаю, сколько проспала, но когда проснулась, чувствую меня ебут в пизду. Глаза открыла, лежу на спине в комнате на матрацах, надо мною Хамид мой, обещавший дублёнку, спаривается со мной, значит. Я только ноги пошире раздвинула, потому, что везде больно и говорю ему с дуру: «А где дублёнка-то канадская?»

— Щас,