Алина

скажешь о Алине. Она последние года три постоянно в компании одного или двух парней. На лавочке, на балконе, на остановке, в магазине. Те обнимают её, прилюдно целуют. Год назад тётя Нина пригласила меня на День рождения Алины. Алина сидела с парнем в обнимку, гости — быдловатые одноклассники — заняли места вокруг стола. Тётя Нина следила, чтобы дети не напивались. Выпили по сто грамм и пошли плясать. А я тогда готовился к поступлению, у меня голова ничем другим кроме экзаменов не была занята. Алина вышла на центр комнаты. Она была в просторной юбке до колена, со складками, белой блузке, чулках или колготах, на ногах туфельки-лодочки. Её молодой человек остался сидеть, а я из приличия занял место в углу танцпола. Дёргаться под музыку мне нравилось. Только я не ожидал, что Алина начнёт развратно танцевать. Мы переместились в коридор, и парень Алины не видел, что она вытворяла, поглядывая на меня. Я тоже старался не смотреть. Алина начала глубоко опускаться на корточки, раздвигая под собой бёдра, как будто насаживалась на член. Такой она мне и запомнилась в одиннадцатом классе — распутной шлюхой.

И вот теперь её бросил парень, она ничего не жрёт, больница, священник, психолог, мама — все силы брошены на восстановление утраченной гордости. Я вникаю в подробности пылкой юношеской любви, которая в моей девственной жизни даже туманно не маячит.

— Психолог сказал, что ей надо почаще обниматься.

Мы сидим на кухоньке, где стол почти упирается в холодильник, до плиты можно дотянуться рукой, жёлтые деревянные шкафчики протянулись двумя рядами сверху и снизу вдоль дальней стены.

— Вот, я подумала, что вы с Алиной знакомы.

— Да нет, мы как-то не очень знакомы, — теперь приходит мой черёд глупо улыбаться.

— Извини, конечно, — тётя Нина смущённо отводит глаза. — Я бы попросила кого-нибудь другого, но ты действительно лучше всех подходишь. Алина всегда тебя стеснялась, боялась даже в лифт заходить, ждала, пока ты пройдёшь мимо.

— Почему? — краска моментально приливает к лицу. Очевидно, информация имеет достоверный источник.

— Ну потому что она видела, что ты всё время учишься, не куришь, не пьёшь, а она дурака валяла всё это время.

— Ну это же не повод не заходить со мной в лифт, — хочется обидеться, но сначала разобраться, конечно.

— Вот она говорит, что боялась, что ты не так на неё посмотришь. Осуждающе, понимаешь? — тётя Нина наверняка не выдумывала, передавая слова Алины.

Правда режет больнее лести: я действительно всегда осуждающе смотрел на Алину. Развратная красивая девка меняет парней как перчатки, тупая к тому же, судя по улыбочкам. Ничего в ней нет, кроме тупого самолюбования. Вечно ходила по улице полуголая, платье прозрачное напялит в облипку, колготы там со стрелками, туфли на высоком каблучке, спина вся голая, жопа и сиськи утянуты так, что взглядом можно всё и прощупать. Тёмные волосы, мелированные, распущены до задницы, мордашка вечно пьяная с блядской улыбочкой. Она заслужила, чтобы её бросили.


Я тщательно скрываю