В рабство на каникулы. Часть 3: Аукцион

Дело в том, что у вас первоклассный товар. Эта улыбка, ножки, груди... Ваша дочка просто прелесть. Какое у вас сейчас самое выгодное предложение?

— Триста двадцать пять тысяч кредитов, — гордо сказал я и посмотрел на Павла Петровича.

— Мы уверены, что за нее можно выручить по меньшей мере миллион. А скорее всего, даже больше.

— Миллион?! — я чуть не задохнулся от открывающихся перспектив. На миллион можно купить и новую машину, и сделать ультрасовременный ремонт, а если добавить, то и полностью выплатить ипотеку за дом.

— Миллион, — подтвердил голос в трубке. — Мы не возьмем ни копейки комиссионных до момента продажи. Наша доля всего десять процентов. Решайтесь. Мы вам перезвоним.

В это время Нина Петровна закончила свой разговор, который вела в отдалении. Она вернулась к нам вся красная, наверное, выслушала от мужа или банка много разного про себя и Костика. Но, тем не менее, сдаваться она не желала.

— Триста тридцать, — заявила Нина Львовна, посмотрев на нас с Павлом Петровичем одновременно с мольбой и ненавистью.

— Триста тридцать пять, — тут же перекрыл толстяк, видимо рассчитывая, что его соперница опять удалится решать финансовые вопросы, а я не выдержу и продам девочку ему.

Но я не дал Нине Львовне снова удалиться звонить и заявил:

— Мне только что позвонили и предложили устроить аукцион. Цена — миллион.

И Нина Львовна и Павел Петрович тут же разочарованно выдохнули.

— Миллион? Это нереально! Имейте совесть! — наперебой заговорили они.

— А зачем вам именно Настя? На рынке тысячи предложений! — ответил я.

— Такая миленькая и невинная только у вас, — буркнул Павел Петрович.

Тут как раз Настя вернулась из уборной. Она польщенно улыбнулась, услышав слова толстяка, который пять минут назад жестко отымел ее нежный детский ротик.

— Разрешите Костику хотя бы тест-драйв! Один минет, не больше! — взмолилась Нина Львовна.

— Простите, но у нас нет времени, — жестко ответил я. В этот момент снова позвонили устроители аукциона.

— Вы согласны с нашим предложением? — осведомился голос в трубке.

— Да! — выдохнул я.

— Тогда лимузин подъедет через минуту.

Костик стоял близко и слышал разговор.

— М... — м... — минуты мне вп... вполне хватит, — заикаясь, заявил он.

— Вот! Моему мальчику достаточно минуты! — Нина Львовна гордо посмотрела на нас, потом, поняв, что сморозила, сконфуженно промолвила: — Пожалуйста...

Павел Петрович неожиданно встал на сторону Нины Львовны.

— В конце концов, это несправедливо. Ваша доченька ведь и мне не по карману, а она подарила мне радость дважды. Разве правильно лишать пацана удовольствия?

— Ну ладно... — я махнул рукой, выглядывая в окно лимузин.

Настя опустилась коленками прямо на холодный каменный пол кафе. Я начал беспокоиться, удобно ли ей, в ответ доча заявила:

— Да ладно тебе, пап. Он же сказал, что справится за минуту, — заразительная улыбка Насти заставила и меня усмехнуться.

Костик поспешно расстегнул ширинку, вытащил давно уже стоящий как стройный тополь член и положил обе свои ладони на очаровательные Настины сисечки. Но тут произошел конфуз — очевидно, впервые в жизни коснувшись девичьих прелестей, Костя весь сжался,