Темный. Лана. Знакомство

факт, и захотело приобщиться в прекрасному, ещё и так. Влад оттащил Лану к окну, заставил сильно наклониться и прогнуться в поясницу, приглашающе выпячивая попку. О, эта великолепная попка, не хуже груди властвующая умами... Владимиру в тот момент казалось, что именно с этой божественной задницы рисовался символ Афродиты, позднее ставший символом любви, «сердечком». О нет, Эрос, он совсем не такой... Влад не утерпел, склонивщись, припал к лону, слизывая соки вперемешку с их общим потом, провёл языком по анусу, скользнул по ложбинке меж ягодиц, собирая языком капельки крови из царапин, оставленных его ногтями. Поднявшись, с размаху проник в лоно, и бешеная скачка продолжилась. Первой кончила Лана, гортанно зарычав и содрогаясь всем телом, и уже её конвульсии заставили разрядиться Олега, вжимаясь в её попку, сминая ягодицы, в которые впивались её пальцы, и рыча гордым рёвом самца-победителя. Секунду, вторая, третья, десятая, и два тела, которые окончательно покинули силы, опускаются на пол, так и не разомкнувшись.
Первым пришел в себя Влад. Он аккуратно встал с колен, на которые рухнул где-то в процессе вместе с Ланой, и подхватил всё покрытую потом, тяжело дышащую Лану на руке. Пронеся её, словно величайшее сокровище, до ванны, он ногой распахнул дверь и уложил девушку внутрь, после чего пустил тёплую струйку воды из душа. Намылив губку, он принялся тщательно промывать все следы своего дикого буйства на её теле, со страхом понимая, что был действительно близок к тому, чтобы просто растерзать девушку... Лана потихоньку пришла в себя, поднялась, и с трудом разомкнув опухшие, покусанные губы, жадно хватала ими стекающие сверху струи воды, уталяя жажду. Закончив с этим, она прошептала:

— Я не знаю, что это было, но... Спасибо, хозяин.

Влад улыбнулся. Они ещё поиграют, и он покажет и себе, и ей, какими могут быть каждый из них. Но сейчас... Сейчас он наклонился, и с нежностью коснулся поцелуем низа её живота, шепнув, скорее для себя:

— Моя Богиня...