Пискнешь — уши отрежу

выдержал паузу, словно прикидывая варианты и выбирая вероятный. «Ты слишком много видел». Горький ком вдруг подкатил к горлу. Я отвернулся к стене и заревел, как ребёнок.

Мы ехали довольно долго сперва по шоссе, потом по колдобинам. За это время я успел немного успокоиться, собравшись с мыслями. Когда мы приехали, я поспешил вылезти из фургона вместе с Щуплым, чтобы успеть осмотреться. Нужно было сориентироваться, в какую сторону бежать при случае. Фургон остановился посреди заброшенной деревни. Окна покосившихся домов были заколочены серыми досками. Только один большой дом стоял относительно ухоженным. Было тихо, ни лая собак, ни шума моторов. Щуплый сдёрнул с меня шнурок и бросил его небрежно в кузов. Затем мы вошли во двор и остановились у крыльца. Водила зашёл за дом и стал греметь там досками. Амбал с нами не поехал или вылез где-то по дороге.

Щуплый закурил. Я опустился на крыльцо. Через некоторое время из-за дома появился Водила с ...охапкой серых досок и деревянным ящиком с инструментами. Он выбрал самую длинную доску, отмерив расстояние локтем, приколотил к ней меньшую перекладину, а затем с противоположного конца широкий треугольник. Закончив, он подошёл к нам. «Распятье готово, ваша светлость», — ехидно бросил он в мою сторону.

Неожиданно страх пробежал по мне электрическим током. Я дёрнулся, пытаясь вскочить, но скользнул пяткой и упал, ударившись спиной о дверь. Водила резко приблизился и, схватив мой подбородок, прижал меня к двери дома. Другой рукой он нащупал мои яйца и медленно сдавил их, смотря мне в глаза. «Куда поскакал, кузнечик?». Острая боль в гениталиях почему-то быстро вернула мне присутствие духа. «Я подскользнулся», — процедил я сквозь зубы. Кривая улыбка сошла с лица Водилы, он отпустил мои яйца и, повалив животом на землю стал привязывать к распятью.

Он просунул длинную доску так, что перекладина легла у меня в подмышках, кисти рук привязал сзади далеко внизу. Ноги же согнул и привязал лодыжки. Треугольник заставлял широко разводить колени. Подёргав путы, он поставил меня вертикально и прислонил к стене дома. Я повис разъезжаясь и выкручивая суставы. Чтобы хоть как-то облегчить положение, мне пришлось прогнуться, выпятив живот. Водила погладил его с довольным видом и встал рядом, задумавшись.

«Он выспрашивал у меня, что с ним будет. Расскажи», — произнёс Щуплый. Водила очнулся от оцепенения, рассеянно кивнул и, не сказав ни слова, быстро пошёл к машине. Он вернулся с небольшим круглым напильником с деревянной ручкой и огарком восковой свечи в руках.

Опустившись передо мной на колени, он схватил мой член, положив большой палец сверху над головкой, и начал быстро елозить вверх-вниз. Медленно, но верно на меня стало находить возбуждение. Я попытался сопротивляться этому, но в результате член набухал только быстрее. Водила понял моё намерение. «Ты предпочитаешь, чтобы было и больно, и приятно? Или только больно?», спросил он с серьёзным видом. Я предпочёл, чтобы было и приятно... Эрекция поначалу отдавалась тупой болью во всём члене