Ебипетский папирус. Часть 6

очень хочу. Не смущаю вас? Извините за мою перверсию. Вы уедете в столицу, мы останемся здесь. О наших играх больше никто не узнает.

— Ты как всегда меня опередила. Я уже предложил Семёну обмен жёнами... Не навсегда! Я люблю только тебя.

— Чистый обмен не интересен. Давайте, что судьба покажет. Шура... Шура... Аллё, гараж... ! Шурка, блядь, закрой рот, слюна вытекает.., бери камень. Так... Мне другой. Сеня, эти два камня под полотенце... Вась тащи свой камешек... Сеня ты мой. А теперь изюминка... Пара, кончившая первой, считается проигравшей и идёт жарить картошку. Мужчина оставшейся пары жарит не картошку. Хи-хи.

— В дом пойдём... ? Вы что... ? А вдруг появится, кто-нибудь посторонний? Не-е, я не буду.

— Хорошо уже то, что ты не против Васиного пениса. А постороннего тоже оттрахаем, — алкоголь в моей голове вытворял чудеса, — ха-ха-ха! Тебе-то чего бояться? Это мы здесь местные, нас узнать могут. А тебя через два дня только в Москве искать. А адреналин от сознания, что тебя могут застукать за аморалкой? Вась! Начинай насиловать, потом она сама просить будет, чтобы её вздрючила рота кремлёвского караула, во время парада на Красной Площади. Сеня, я тоже сопротивляюсь, насильничай над моим телом.

Через пару минут аханья и оханья раздавались с нашего пляжа. Сеня, сегодня трижды, как мне было известно, опорожнявший яйца, не был таким голодным до соития, как мой муж, приступил к предварительным ласкам. От нетерпения, пришлось самой лезть под него, заправлять шланг в бак и дожидаться наполнения оргазмом. Из-за страстного восприятия воллюста, Семён поддался на мои проявления экстаза, впрыснул зажигательной смеси в камеру сгорания — мы кончили первыми. Отдышалась. Смотрю на мужа — он закинул ноги подружки на плечи и гонит её к оргазму. Та покряхтывает, стонет, временами выкрикивает инопланетные слова.

Зашли с ником по колено в воду, подмылись. Шурка четырьмя конечностями обвила стан Васи, покрывает поцелуями его лицо. Край пледа начал сбиваться из-под ног Васи, я присела, поправила. Глянула между ног мужа, увидела и услышала громыхающие по ягодицам подруги, яйца. Облизнулась.

Пошли жарить картошку. Она уже жарилась и только потом пришли любовнички. Колени у обоих краснели от позиции приделать хвост. Я вспомнила об Ольге с Гошей. «Может и эти москвичи трахаются в жопу? Тьфу-тьфу».

— Долго ты, Вася, однако собирал табун лошадок в стойло, — говорит Семён.

— Меня ещё никто так не ебал. Извини дорогой, натурально вы-е-бал. Этот самец.., не вынимая... Ой, как вспомню... Аж стыдно... Ань, часто он так?

— Последний раз со мной — в тот день, когда я ему впервые изменила — видимо помечал самку. Считай девять лет назад. Мне тоже в юности было стыдно пердеть вагиной. Вернула ты его к молодости, тогда он часто не мог уснуть без двойного залпа. Никто из моих ников так не мог. Даже молоденький Славик.

— Извини, Шура, но это Анюта своими стонами, заполнила мой кожаный шприц. Ты разве не заметила, как я