Фото половины лица


Вспышка щелкнула в темноте, как точный выстрел, и я зафиксировал снимок. Парень с девчонкой, крепко обнявшись, стояли у кафе, увлеченные обоюдным поцелуем. Я поймал их сцепившиеся губы, закрытые глаза. Страсть оставила мое вмешательство для них незамеченным. Они не отвлеклись и не глянули в мою сторону, я же получил то, что хотел. Фото чужой любви. Он мне было нужно, в мою фотоколлекцию.

Потому что своей любви у меня не было.

Мысленно завидую этой парочке, по-доброму, белой завистью, улыбаюсь и иду дальше. Поздний вечер, граничащий с ночью — мое время. Оно позволяет мне создавать и быть свободным. Самим собой. С собственным «Я», незаметным для окружающих. Гуляю по ночным улицам и ищу интересные сюжеты, в который люди выражают главное — свои чувства. Вот, замечаю еще один поцелуй. Опять усмехаюсь — у входа в парк, перед темнотой аллеи нежно, взасос целуются две девчонки. Я не могу это пропустить, подбираюсь совсем близко, и моя камера нацелена на них. Отмечаю их стройные тела в коротких юбках, оттопыренные попки, еще не изуродованные лишним весом. Девчонки отвлекаются, ощутив свет вспышки, вторжение в свою интимную зону, и отрываются друг от друга, дав возможность второму снимку поймать всплеск смущения, даже стыда. Но увидев с фотоаппаратом меня, незнакомого им парня, расслабляются, даже веселеют. Одна из них, брюнетка с блестящими во тьме глазами, делает шаг в мою сторону.

— Прикольно подсматривать? — обращается она ко мне легко, со смешком. Девчонок явно позабавило, что парень с камерой стал свидетелем их женского поцелуя. Или чего-то большего — чувства, взаимной зависимости, наслаждения.

— Фото хоть можно будет получить?

— Пленку — нет, распечатку — пожалуйста, — так же легко и добродушно отвечаю я.

— Телефончик дашь? — брюнетка подходит уже ближе.

Я достаю из кармана клочок бумаги с напечатанным домашним контактом, их я использую как визитки. Всегда даю тем, кто просит, и отдаю фотографии после изготовления. От денег тоже не отказываюсь. Брюнетка подходит почти вплотную, любопытно всматривается в мое лицо, затемненное ночью. Ее веселый горящий взгляд меняется, перечерченный ужасом. Испуганно вскрикивает. Развернувшись, хватает ничего не понимающую подругу, и обе спешно уходят вглубь парка. Мне остается лишь рассмеяться этому брезгливому бегству, похоже, это фото будет только в моем альбоме. Подобной реакцией меня не удивишь.

Реакцией на мое лицо.

... Это случилось в детстве. Баловство с бутылкой, наполненной бензином, костер, мальчишеские игры, которыми набита в этом возрасте голова. Половина лица напоминает изрытое поле, обожженное осколками разорвавшейся бутылки и смесью. Изрытое осколками моей детской глупости. Лицо не смогли исправить, и таким обожженным оно и осталось, вызывая у окружающих разные чувства и мысли. Самые простые из них о том, что с огнем шутить нельзя. Более сложные — сочувствие, жалость, наконец то, что было написано в глазах у сбежавшей девчонки. Я привык, что глядя на меня, глаза окружающих меняются, наполняются чем-то, что эти люди мысленно соотносят с собой. Сколько таких глаз я поймал на камеру, фиксируя эту человеческую эмоцию. 


Потеря девственности
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только