Первый раз Мари

Мари не понимала, к чему в древнем французском замке английское окно. Оно не раскрывалось створками, как все нормальные окна, а поднималось вверх. При том с большой натугой и даже поднятое вверх, все время висело дамокловым мечом, угрожая обрушиться на шею несчастной служанки, когда та протирала пыль на подоконнике и наводила чистоту с внешней стороны. Да или просто решила бы высунуться, полюбоваться парком, устраивая себе небольшой отдых от дневных хлопот. К счастью такие окна были только в смотровой башне замка. К несчастью именно здесь надлежало наводить порядок Мари. Она не совсем понимала, к чему тут вообще наводить порядок, в башне не то что никто не жил, сюда, кроме Мари и не заходил толком никто. Но экономка, что частенько отправляла её сюда, думала иначе. Хотя, отсюда, особенно с самого верхнего этажа открывался прекрасный вид на реку и парк. Это готово было слегка примирить Мари с обязанностью поднимать тяжелую английскую раму.

Впрочем, сегодня рама не капризничала как обычно. Относительно легко она поднялась вверх, комната наполнилась теплым осенним солнцем, запахом травы и горьковатых листьев, чуть тронутых желтизной. Мари подалась вперёд, к этой свежести, прочь из пыльной комнаты. Парк был тих и безмятежен, словно на пасторальной картине. Вот, идут куда-то лакеи Пьер с Раймоном, а за ними семенит, приподняв юбку, маленькая полненькая Манон. А вот, графиня рисует, ей позирует на качелях Мелисса, одетая в прекрасное платье персикового цвета, которое, говорят, пошили специально для неё. Везет же... Дело даже не в платье, а в том, что она сидит сейчас на свежем воздухе. Впрочем, будь Мари поласковее или проявляла чуть больше страсти, когда госпожа заставляла ласкать её в постели, может это она бы сейчас сидела на качелях... Впрочем, нет. Мари чувствовала, что это всё как-то неправильно.

О, Боже, что они... что они делают? Пьер, Раймон и Манон подошли к графине, она кивком велела что-то. А потом... Дыхание у Мари перехватило, она совсем забыла зачем сюда пришла. Пьер подтянул качели Мелиссы к себе, достал свой член и проник им между её ног! Да прямо на глазах у госпожи и Раймона с Манон! Впрочем, чему удивляться, графиня ведь устраивала что-то подобное с ней и Мадлен. Но то в её будуаре, а тут вот так, в парке, среди бела дня! Раймон и Манон тоже не отставали, они начали целоваться, руки лакея жадно шарили по телу служанки, пытаясь освободить её большие пышные груди. Графиня же... графиня лихорадочно рисовала происходящее! Причем мелок она держала одной рукой, а второй жадно шарила у себя между ног. От этого зрелища Мари бросило в жар, её девственная раковинка запульсировала. Забыв обо всем, девушка подалась вперёд, из окна, стараясь не пропустить не мгновения этого горячего зрелища. Мари и раньше доводилось подглядывать за играми господ и слуг. Но такое яркое и бесстыдное зрелище, она видела впервые. Рука Мари уже стремилась