Древний Рим. Лодии. История Агрелая

рукой на Агрелая, который тут же склонил голову и отступил на два шага назад.

— Живу... госпожа — хоть он и восхищался своей хозяйкой и был беззаветно предан ей, он всё же знал, какой она бывает в ярости, и не хотел испытать это на себе.

— Живёшь? — Лодия поняла, что пришла явно не к себе в покои. Ей надо было, как-то выйти из неловкого положения, и ей ничего не пришло лучшего в голову, чем сказать: Да, разве это жизнь?! Ты — вещь, милый мальчик! Моя собственность, игрушка. Если ты «живёшь», то для чего? Скажи мне.

— Для вас, моя госпожа — Гай почувствовал двоякость своего ответа: с одной стороны, он её раб и вынужден жить только для неё и по её воле, с другой стороны, он и сам готов был служить ей — спасительнице его и его матери.

— Ты прав, милый. Ради меня. А ты красив... Если бы я выпила чуть больше, то оседлала бы тебя прямо здесь. Но я ещё в своём уме и не собираюсь сношаться с рабом в его грязной конуре — последнее прозвучало резко, и Лодия, сделав паузу, добавила: Вот, что. Пойди к Приме — пусть она немедленно тебя вымоет, переоденет и отошлет в спальню для гостей. Там я буду тебя ждать — с этими словами хозяйка вышла из комнаты и побрела в дом. «Меня сейчас стошнит. Надо что-то делать» — подумала она, выходя от раба.

Дождавшись, пока Лодия уйдёт, Агрелай побежал к Приме. Обычно его не пускали к ней, ведь еще в детстве он проявлял к ней интерес. Прима была для него чудом. Чудом, о котором он грезил, оставаясь наедине с собой. Он часто представлял, как целует её губы, шею, маленькие, красивые и нежные груди, как врывается в неё... Как он женится на ней, как они вместе строят семью. И если к хозяйке он испытывал глубокую, безграничную благодарность, то к Приме — любовь.

— Меня встретила госпожа Лодия. Она повелела мне идти к тебе, чтобы ты вымыла меня и одела в чистую тунику — задорно проговорил Агрелай.

— Вот еще! Во-первых, помоешься сам. А во-вторых, чистую тунику заберешь в том сундуке, что справа от чанов с водой. Вот, тот зеленый. Бери любую — они все выстираны — Прима развернулась и собралась уходить.

— Эй, постой! Куда ты?! — Агрелай был в недоумении. Так с ним она еще не разговаривала.

— Я нужна молодому господину. Он хочет, чтобы я спела ему перед сном. — Прима надменно взглянула на юношу и ушла.

Сказать, что Агрелай злился, значит, не сказать ничего. Он был в ярости. Ревность и ненависть разъедали его изнутри. Он готов был убить Марка — и неважно, что он хозяйский сын. Он отбирал у Агрелая не просто понравившуюся ему девушку, но надежду на лучшее будущее, на счастливую жизнь с любимой. Агрелай захотел отомстить Марку, чего бы это ему не стоило.

Помывшись и надев тунику, он пошёл в гостевую спальню. Там горел