Родственница

на диване, стоящем параллельно его кровати.

Вернувшись с кухни, сёстры решили, что я тоже, уже уснул. Младшая запротестовала, заявив о том, что не может спать кроме, как на своей кровати, а у отца, в его постели, клопы и тараканы, и я туда тоже отказывается перейти. Она хотела, чтобы жена меня растолкала, и я бы помог им перенести брата на его диван, это где я окопался, и ждал только прибытия супруги.

— Да ладно тебе! Пусть мой перейдёт на твою кровать, а мы на диване поспим!

— Ты же знаешь, я всю ночь проворочаюсь, и не засну.

— Нервы лечить надо! Где ляжешь, выбирай, с моим, или на своей кровати? Твоя полуторная, будет тесновато.

— Нет уж, со своим ты сама спи, а я одну ночь уж как-нибудь потеснюсь.

Иногда я задумываюсь о том, как бы всё изменилось, если бы в этот момент родственница оказалась менее горделивой, и легла на диване рядом со мной. Вероятнее всего, я её слегка пощупал бы, и уснул крепким сном, не ведая о том, что на кровати, через проход могут развиваться какие-то события. И как бы всё наше сосуществование тогда круто изменилось, и судьбы, возможно, сложились бы более счастливо для каждого из нас четверых.

Духота стояла невозможная, и я никак не мог уснуть. Жена тоже, разделась до гола, и лежала рядом со мной, лишь до пояса укрывшись простынёй. Я чувствовал, что если бы проявил малейшее желание, то она охотно откликнулась бы на него. Легко возбудимую даже от простого ласкового прикосновения к её спине или бедру, не говоря уже о поцелуе, всегда приводило супругу в такое состояние, что вскоре её просто начинал бить озноб. Даже просто, двусмысленность, высказанная в её адрес посторонним мужчиной, намекающая на возможность или желание сближения с ней, жену выводит из равновесия, и она плывёт по течению, теряя контроль над ситуацией. Ответное желание тут же порабощает её.

Тем временем младшая сестрёнка всё продолжала сидеть и сидеть на краю постели, не решаясь раздеться.

— Ты чего не ложишься? Так и будешь сидеть? Тогда иди лучше на кухню, и приготовь на завтра обед.

— Тебе смешно, а как мне лечь? Я привыкла всегда голышом спать.

— Я тоже голышом легла. Хочешь, ложись здесь, завернёшься в простыню, он до тебя даже не дотронется!

— думаешь, твой спит? Ну, ладно, попробую лечь.

— Где ляжешь? На своей.

Мои глаза уже полностью адаптировались к темноте, и я с восторгом наблюдал за стриптизом родственницы. Она направилась в соседнюю комнату, но на пороге вдруг встала, и стянула с себя летнее платьице. Груди её были украшены пухленькими кончиками. С растворёнными в них сосочками. При движениях грудки слегка раскачивались. Сквозь светлые волосы на лобке было видно аккуратную щелку. Она осторожно прилегла на бок, спиной к брату, укрылась до пояса и вздохнула. Мне же вздыхать не полагалось, хотя я едва удержался от того, чтобы не выплеснуться от этой