Ника

хочу чтобы в этом участвовали мы все. Я лучше помогу Сереже с Никой, а заодно покажу Юле что-то совершенно невообразимое. Сейчас, сейчас... Я наклоняюсь к Нике и тихо, но внятно говорю ей на ушко, так, чтобы слышал и Сережа: «Сейчас мы тебя посадим на двоих». Мы так уже делали, но всего один раз. Что ж, первый — не последний. Сережа выходит из Ники, снова заставляя ее стонать. Я ложусь на кровать, Ника садится на меня верхом. Ее горячее мокрое влагалище надвигается на мой член, Ника ложится на меня, я прижимаю ее к себе. Сережка снова начинает внедряться в никину попу. На этот раз ему это дается труднее. Ему — да, но и Нике тоже. Она пытается слезть, но я ее держу, и все, что ей остается — сжать зубы и постараться не кричать. Мой член чувствует продвижение сережиного, еще немного и — Ника приняла в себя обоих. Я не могу двигаться, Ника вообще ничего уже не соображает, за нас всех работает Сережа. Он двигается сам, двигает Нику — на себе и на мне. Его темп постепенно увеличивается, Ника уже не может сдерживаться. Она стонет и плачет, бессмысленно мотая головой, зовет маму, снова стонет и плачет. Я чувствую, что скоро дойду, Сережка часто и тяжело дышит... И тут с Юлей случилось то, чего никто не ожидал. «А-а-а!» — закричала она. — «Что вы делаете! Вы ее разорвете!!!» Она кинулась к нам и принялась лупить нас своими маленькими кулачками. «Нас» — это, конечно, сказано условно. В основном доставалось Сережке и Нике, я был закрыт ими от юлиной ярости. «Молчи!» — Сережка не мог сдерживаться. Он, как и Ника, уже готов, и его понесло. «Ты, девка, смотри! Я твою Нику выебу, выебу, выебу!...» Его движения стали такими же быстрыми, сильными и размашистыми, как если бы он ...брал Нику через обычное место. Я хорошо это чувствую — его члену явно тесно в никиной попе и все его движения передаются моему стволу. Юля орет не своим голосом, она пытается оторвать Сережку от Ники. «Юль... ка... Юлька... за... заткнись...» — Ника с трудом выговаривает слова. — «Пу... пускай... е... ебут... я... са... сама... сама... сама-а-а-а-а!!!» Никин крик привел Юлю в замешательство. Оставив Сережку, она замерла в каком-то оцепенении...

... Нику мы освобождали осторожно и медленно. Когда Сережа начал вынимать из нее член, она подалась за ним вслед. Я крепко прижал Нику к себе и Сережа смог выйти. Потом они с пришедшей в себя Юлей помогли снять Нику с меня и острожно положили ее на кровать. На лице Ники читались и боль, и наслаждение, и что-то такое, чему в человеческом языке названия нет, между ее раскинутыми ногами растекалась лужица спермы. «А я?» — тихо спросила Юля. — «Меня вы тоже так будете?» Мы не стали ей отвечать. Нам было не до этого...

... Отвести Нику в ванную мы смогли лишь через какое-то время,