Мыло на веревке

течет от моей спящей жены.

Ага, как вы уже догадались: у меня снова была чертова эрекция!

Черт, я был маньяком!

Возбужденным маньяком.

Я гладил свой быстро надувающийся член, изучая остальную часть ее тела. Мари всегда выглядела великолепно, а хорошие гены в сочетании с большим интересом к фитнесу позволяли ей сохранять фигуру на протяжении многих лет. Но для меня она никогда не выглядела горячее, чем в тот момент. Дело было не в ее плоском животе, подтянутых ногах или юной бледной веснушчатой коже. Дело даже не в ее маленькой твердой груди с постоянно упругими сосками.

Здесь было «все»: тело, разум и личность. Мари была всем.

Это идеальное создание было МОЕЙ женщиной, и мой мозг ящерицы сказал мне, что я должен взять ее СЕЙЧАС. Какой-то другой самец осмелился попытаться осеменить ее, и инстинкты старше самого человечества вынудили меня снова сделать ее своей.

И кем я был, чтобы оспаривать инстинкты старше самого человечества?

Так что, без дальнейших церемоний я взобрался на нее, засунул свой железно твердый член в красный пушистый беспорядок и жестко выебал ее в миссионерской позе.

Было странно ощущать такое болтание в чужой сперме. Было очень мало сопротивления, почти как с перчаткой, полной теплого желе, но в моем текущем состоянии ума это не имело для меня значения. На водительском сиденье сидел мой внутренний пещерный человек, и я тарахал ее со свирепостью рогатого гну. Я был вне слов и лишен всякого видения контроля.

— Угга, угга. Дэйв ебет. Дэйв кончает. Угга, угга

Как вы уже догадались, это не заняло много времени. Менее чем через минуту я обнял женщину, которую любил, и крепко прижался к ней, стреляя той спермой, что я оставил глубоко внутри нее. Это было слишком интенсивно для слов — чувство настолько сильное, что почти болезненное. Думаю, я даже плакал. Я держал ее в тисках, пока мой член полностью не сдулся и не вывалился из скользкой дыры.

Когда я начал осторожно распутывать себя, Мари внезапно зашевелилась и пробормотала:

— Люблю тебя так сильно, милый... — и снова заснула со счастливой улыбкой на лице. Через несколько минут я последовал ее примеру.

Кто-то разбудил меня, поцеловав в щеку. Я повернулся и посмотрел прямо в улыбающееся лицо Мари.

— Доброе утро, сонная голова.

— Поцелуй? Не ведро с ледяной водой? Не удар газетой? Значит, я так понимаю, ты больше не злишься на меня? — осторожно осведомился я.

— Нет, я думаю, ты достаточно наказан. Но нам лучше двигаться дальше, иначе мы пропустим завтрак «шведский стол». Кстати, дорогой, вчера вечером мы занимались любовью?

По спине пробежал холодок.

— Да, конечно.

— Это было хорошо?

— О да. И немного ПОТОМ, — заверил я ее с похотливой усмешкой.

— Должно быть, это была одна дикая возня, потому что я чувствую себя мешком с песком Майка Тайсона. И мой бедный любовный туннель не был таким нежным, с тех пор как я родила.

— Извини, дорогая. Думаю, я увлекся. Но ты чертовски виновата в том, что 

---

Случай

---

Вернуться назад