Not gay

Мельком пролистав самое начало, судья отложила в сторону пухлую папку, так и не прочитанную за хронической нехваткой времени. Дело, впрочем, обещало быть простым. Сколько уже таких прошло через её руки с тех пор, как маятник качнулся, и все вдруг вспомнили о том, что у них, оказывается, есть права. Особенно те, кого среди добывавших эти права с оружием в руках почему-то не наблюдалось. В том числе эти вот...

Судья недоумённо оглядела сидящую перед ней парочку. На множество своих предшественников те решительно не походили. Видные же мужики, высокие, мощные, с бугрящимися даже сквозь рукава мышцами, лица как в рекламе турснаряги, и чего им, здоровенныем лбам, не хватает? С блондинчиком она и сама бы охотно зажгла в иных обстоятельствах. Впрочем нет, конечно, ему же милей накачанная задница товарища.

— Итак, вам отказали в государственной регистрации брака и вы хотите добиться пересмотра этого решения через суд.

«Опять, небось, у какой-то мелкой сошки, не попавшей по мелочи своей под люстрацию, синдром вахтёра взыграл» — думала она, бубня в стенографер «параграфа 5 статьи 4», «каждый дееспособный гражданин» и прочие полагающиеся по случаю наизусть заученные фразы. — «А всё-таки, до чего жаль, что он голубой! Нет в этом мире справедливости, подруга, хоть ты в лепёшку расшибись, эту самую справедливость в нём наводя. И так мужиков после войны на всех не хватает (особенно на тебя, такую всю из себя правильную), а они ещё и друг с другом.»

—... гарантированное законом право, как люди, чьи индивидуальные сексуальные особенности подтверждены медицинским свидетельством от... — Судья запнулась и, не желая ворошить бумаги, посмотрела блондину в глаза. — Медицинским свидетельством от?

— Понимаете, Ваша честь, — прогудел блондин (басом, разумеется, басом!) — дело в том, что мы с Сашкой не геи. Мы нор... мм... в смысле, обычные мы.

— Не геи? Упс! Но тогда что же вы мне тут... В смысле, зачем это вам?... — её взгляд растерянно забегал с одного несостоявшегося молодожёна на другого.

— Понимаете, — (бархатным таким баритоном!) откликнулся шатен Сашка, — мы всю жизнь вместе были, с детсада, и в школе, и в училище в общаге, призвались в один день, две войны один пулемёт таскали («Ого! А ты, подруга, небось думала, что эти лапищи под маникюрные ножницы заточены? «), сейчас вот общий бизнес у нас, квартиры рядом купили...

— Би-изнес? — протянула она. — А вам, извините, не приходило в голову, что семейное законодательство не предназначено для цементирования общего бизнеса? Вам что, не хватает денег на нормального консультанта договор составить? Квартиры они рядом купили!

— Да нет же, Ваша честь! — включился в триалог блондин. — Я Сашке и безо всяких договоров верю, как самому себе. Он мне жизнь несколько раз спасал, и я ему тоже. У меня вообще во всём мире никого ближе нет. Мы с детства всё на двоих делим, даже тё... мм...

— («Ой») Продолжайте уж, чай, не старые времена.

— Даже женщин обычно вдвоём. Того. Хоть одну, хоть