Таинственный круг

Вик сидел у стойки бара и задумчиво смотрел куда-то сквозь стену. Играла музыка. Извивались в ритмичном танце тела. Вику было скучно.

— Вик, ты сегодня какой-то пресный — Ленка двинула бокал пива — За счёт заведения, как постоянному обитателю.

— Спасибо, Лена — Вик скривился в улыбке

— Ладно, не грусти. У меня клиенты

Ленка отошла. Вик хлебнул пива и повернулся к залу. И сразу наткнулся на её взгляд. Кровь гулко запульсировала в висках. Не отводя глаз, поставил бокал на стойку и встал. И не отводя глаз, шагнул сквозь танцующих. А она, не отводя взгляда, протискивалась к нему.

Он увидел её... Нет. Сначала он увидел её глаза. Три недели назад, повернувшись от стойки, наткнулся на её взгляд. И замер. И смотрел, пока глаза не стали слезиться. Вик сморгнул и... Её, точнее её глаз, не было. Он рыскал взглядом среди танцующих... Её не было.

В тот день, уходя из бара, Вик впервые ощутил пустоту. До покалывания в кончиках пальцев. Знаете, когда долго сдерживаешь позывы (поссать), то потом, когда изливаешься, кончики пальцев мозжат. Или, когда приморозишь пальцы, а потом они начинают отогреваться... Мммм...

Он стал ходить в бар каждый вечер. Она (её глаза) появилась через три дня. И всё повторилось: она (её глаза) исчезла, когда он сморгнул. В этот раз пустота, словно сгустившийся туман, обволакивала его.

Прошла неделя, но её не было. Ещё неделя. Её не было. И вот, сегодня. Держась за руки, словно боясь потеряться среди извивающихся тел, они вышли из бара.

— Вика — её глаза сияли.

— Вик — он не мог насмотреться в её глаза.

— Я знаю

Они так и шли, держась за руки, и Вик опомнился, когда Вика, сопротивляясь, но не изо всех сил, прошептала одними губами — Не знаю, Вик, можно ли нам это?

— Другим можно, а нам нельзя? — удивился Вик, обнимая Вику.

— Вик — она смотрела прямо в глаза — ты не понял, что произошло?

— Что? — ослабив объятия, он повертел головой.

— Вик — усмехнулась Вика — Ты прикидываешься? Ты правда не понял? — в её глазах неподдельное удивление.

Вик был озадачен, хотя что-то смутное и мелькало в глубинах подсознания. Но на что намекала Вика, понять никак не мог.

— Ты — это я. А я — это ты.

Смутное, в глубинах подсознания, стало обретать осмысленное очертание. Он, наконец, осознал, что его так волновало в ней, смущало, и тянуло как магнитом.

Глядя на Вику, он словно бы смотрел на самого себя в зеркало: и улыбки, и жесты, и мимика. Всё было его.

— Я не понимаю о чём ты, Вика?

— Вик, я из другого мира. У вас, да и у нас тоже, это называется параллельная реальность.

Вик хохотнул — Ты не хочешь со мной? Так прямо и скажи, Вика.

— Я хочу — она прижалась к нему — Но вдруг, нам нельзя?

— Почему?

Вика вздохнула — Вик, папа и мама говорили тебе, что хотели девочку?

— Да постоянно

— Они и мне тоже говорят, постоянно. Только о мальчике

— Твои?

— Это наши папа и мама.