Что я сделал неправильно?

мы живем.

Потом снова тишина. Первые встречи с парами обычно проходят по двум направлениям. Иногда муж и жена рвутся рассказывать свои истории, и мне приходится их замедлять и не давать им сразу говорить или кричать друг на друга. При ином варианте, как в случае с Марком и Линн, никто не хочет выходить и говорить, для чего они здесь, и мне приходится тащить это из них клещами.

— Хорошо, — сказал я, — ну, как вы знаете, я лицензированный психотерапевт, и у меня обширная практика по вопросам брака. Я получил докторскую степень в Северо-Западном университете, и я практикую здесь, в Чикаго, около 15 лет. Я с удовольствием расскажу вам больше о моем прошлом, если вы хотите, но почему бы нам не выяснить причину, по которой вы пришли ко мне. Чем я могу помочь?

Когда Марк и Линн переглянулись, возникло неловкое напряжение. Ни один из них, похоже, не хотел говорить. Наконец, Марк сказал:

— У нас, — он замялся, — проблемы в браке. Я имею в виду, сексуальные. У меня как бы вам сказать, проблемы с выступлениями, — он уперся взглядом в ковер перед моим столом. — В последнее время я спал в комнате для гостей. Просто иногда мне слишком сложно быть с...

Он неопределенно махнул рукой в ​​сторону Линн, но позволил своему голосу затихнуть, не закончив предложения. Я посмотрел на Линн и увидел, что ее напряжение возросло.

— Было ли это проблемой на протяжении всего вашего брака или это началось недавно? — Я говорил сухо, пытаясь передать отношение, будто мы говорим о чем-то не особо серьезном. Теперь он посмотрел на меня.

— Совсем недавно. Около шести или семи недель назад. Я поймал, — он остановился, откашлялся и продолжил. — Я рано пришел домой из поездки и застал, то есть увидел свою жену с другим мужчиной.

Линн практически взлетела со стула.

— У нас была договоренность. Марк знает, что я, — она замялась и продолжила, собравшись с мыслями, — иногда встречаюсь с другими мужчинами.

Снова сохраняя мягкое и нейтральное лицо, я кивнул Линн и вновь посмотрел на Марка. Он выглядел еще более огорченным, но согласно кивнул.

— Да, мы, — мужчина смутился, — перед браком договорились, что Линн может. Но это всегда было очень осторожно, чтобы я никогда этого не видел, никогда не слышал об этом».

И снова Линн вмешалась.

— Это было своего рода «ничего не вижу, ничего не слышу». Я знала, что Марк не хотел бы ничего об этом знать, поэтому я старалась, чтобы это никогда вообще не пересекалось с нашим супружеской жизнью.

Я еще раз посмотрел на Марка, чтобы узнать, был ли он таким же взглядом на вещи. Он неохотно кивнул.

— Линн была она очень скрытной, держала свои дела в тайне от меня. Я ничего не знал о деталях. До того самого дня.

Повисла тишина, я ждал, пока один из них продолжит, но разговор не клеился. Марк выглядел замкнутым в себе, в то время как Линн буквально