Это не значит, что ты не можешь просить ободрения. Я полагаю, ты захочешь больше поговорить с Линн о ее встречах, и это займет некоторое время. В то же время они действительно больше не имеют для тебя значения. У тебя, у вас все в порядке, спроси её и попроси, позволь ей успокоить тебя. Пусть она скажет тебе десять раз, тысячу раз, что она со всем этим покончила и что ты все, что ей нужно. Потому что это правда.
• • •
Я видел Линн одну только после этого еще один раз, и их двоих вместе еще примерно восемь сеансов, постепенно увеличивая периоды до одного раза в месяц. На сеансе с Линн я сказал ей, что уязвил Марка довольно сильно, но я думал, что он готов к этому.
— Он доверяет мне, и я думаю, что мои слова останутся с ним. Я вполне уверен, что твой муж будет любящим и ласковым еще некоторое время.
Она усмехнулась мне.
— Звучит неплохо!
— Просто всегда будь готова успокоить его, — сказал я, — он все еще чувствует себя незащищенным и обиженным. И это чувства могут прорываться в странные моменты; он может захотеть спросить вас об этом или просто высмеять и сделать резкие замечания в адрес тебя и других парней. Ты должна быть терпеливой и любящей. Дай ему понять, что ты понимаешь, что для этого нужно время, но прошлое в прошлом. Если у него будут вопросы, даже если он будет задавать одни и те же вопросы снова и снова, постарайся проявить к нему терпение. И если он станет неприятным и оскорбит ваши чувства, остановите его! Помните, что вы имеете такое же право на доверие, любовь и уважение, как и он.
Мы говорили до конца сеанса о том, как все может пойти и как ей с этим справиться. В конце она сказала:
— Я действительно хочу обнять тебя, Том, я невероятно благодарна тебе за то, что ты для нас сделал! Но почему-то это кажется немного... Не знаю, как будто это не совсем то, что нужно делать вдвоем в этом офисе.
Я кивнул и сказал:
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, Линн. Но я ценю это чувство.
• • •
Еще восемь сеансов с Марком и Линн были на самом деле просто мерой предосторожности для меня, чтобы сгладить неровности, если они возникнут. Иногда они приходили и рассказывали о вспыльчивом разговоре, который у них был на прошлой неделе, или о моментах, когда у Марка возникала неуверенность. Был один сеанс, когда Линн была действительно подавлена, чувствуя, что Марк неосознанно тыкает в нее по поводу других мужчин, делая косвенные, ехидные замечания. Он был ошеломлен, услышав, что она так себя чувствует, и тут же извинился. Но были и замечательные моменты, в том числе две истории, которые вселили в меня большие надежды. На третьем сеансе Марк сказал:
— Две ночи назад произошло нечто такое, чего я бы не понял