Просто правдивая история. Часть 2

было неудобно — голова упиралась в потолок, приходилось сидеть полусогнувшись (наверное они все — таки предназначались для лежания). Нижняя конечно была удобней для сидения, но была узкой, если лечь — максимум один человек и то худощавый — типа меня. Тетя Света вряд ли поместилась бы.

Мы естественно уселись на самую верхнюю, но через несколько минут поняли — зачем нам простыни здесь. Припекать в задницу стало конкретно. Мы не сговариваясь с Серегой соскочили, застелили полку простыней и уселись снова, погрузившись в ожидание. Просидели минут десять — пот уже начал застилать нам глаза, тело высохло после душа и успело уже покрыться капельками пота.
Тут дверь шумно раскрылась и наши мамы буквально ввалились в парилку. Естественно все наше внимание было приковано к ним. Они завернуты были в простыни как в римские тоги, на голове красовались смешные войлочные шапочки типа панамок. Тетя Света в руках держала таз с водой (шайку на банном жаргоне), у мамы под мышкой торчали веники, а в руках она держала еще две такие же войлочные панамки.

— Правило номер один — париться нужно в головных уборах — произнесла поучительным тоном мама и торжественно вручила нам панамы.
Тетя Света промурлыкала марш и захлопала в ладоши. Веселье началось. Мы с Серегой нахлобучили панамы — оказывается они были именными — с вышитыми заглавными буквами наших имен. Это наверное мама постаралась. Она у меня еще и рукодельница была. Да — в голову стало печь ощутимо меньше, зато пот стал заливать глаза еще больше.
Тетя Света колдовала над тазиком, добавляя в воду какую-то жидкость из маленького флакона, неизвестно как оказавшимся у нее в руках. Сначала она замочила веники, потом зачерпнула несколько раз воду из таза деревянной кружкой, привязанной к скамейке и вылила на раскаленные камни. Все дико зашипело, пар заполнил помещение, запахло каким-то растением (оказывается во флаконе была настойка календулы). Стало резко еще жарче, пар въедался в глаза и я уже перестал различать очертания предметов, интуитивно догадываясь, что кто-то мостится рядом, прижимая меня к раскаленной горячей стенке. Туман потихоньку рассеялся — я вытер пот с лица и украдкой посмотрел направо (слева меня подпирала стенка).

Поскольку я сидел полусогнувшись вперед — сначала в поле моего зрения попали чьи-то ноги. Я без труда узнал их. Конечно же — это мамины ноги. Их трудно было спутать с теть Светиными.
Мама полулежала, оперевшись на локти, голова запрокинута, тело полностью окутано простыней. Ничего необычного, но что-то было не так. Я сотню раз видел ее на пляже в купальнике и именно в этой позе (любимая ее поза для принятия солнечных ванн). И наконец до меня дошло. Уж больно свободно, свесившись в стороны, буквально возлежали на ее полусогнутых руках две огромных «дыни».
Именно это сравнение пришло мне тогда в голову. Они и в самом деле были похожи на дыни. Чуть продолговатые, в конце грузно — круглые, с выпирающимися посредине бубочками. То что они были плотно закутаны в простынь и придало тот эффект эфемерной прозрачности. Простынь