На курорте (отрывок из повести «Солдатские приколы»)

берёшь на себя, тогда я спокоен, — многозначительно заулыбался мой друг.
— Мы же договорились, — сердито оборвал я его.

Сестра сидела в коридоре за столом. Под пятном света от настольной лампы лежала раскрытая книга.
— Про любовь? — присел я на стул напротив. Она удивлённо подняла глаза.
— Если про настоящую, дай потом почитать, — Костя устроился рядом со мной.
— Почему не спите? — лицо сестры стало строгим.
— Анжела, ты с Украины? — мы старались не замечать напускной строгости.
— А ты откуда знаешь?
— По выговору. Очень мягко у тебя получается. Слушай! Хохлушки ведь добрые. Чего ты всё время злишься? — — А сам-то откуда? —
если сразу не прогнала, то разговор можно было наладить.
— Из Ленинграда.
— Вот здорово! — глаза девушки потеплели.

Удивительное дело. Почему везде не любят москвичей? Почему так уважительно относятся к ленинградцам? Я долго думал над этим. В госпитале времени было достаточно. А ответ простой. Во всей огромной России нет города, деревни, посёлка, где бы люди не мечтали и не стремились в Москву. Но Москва не очень-то гостеприимна. Обосноваться здесь удаётся немногим. Остальных она пережёвывает и выплёвывает обратно. Некоторых просто опускает на самое дно. И во всей необъятной стране только ленинградцам Москва не нужна. Да! У нас отвратительный климат. И город — северный. Но не нужна нам Москва. Нужно быть ненормальным, чтобы променять свой Питер на эту запалоханную столицу. Наверное, именно за это и уважают нас везде.

Я рассказывал о дворцах, каналах, мостах. Размахивая руками, долго описывал тишину белых ночей. Даже Костя притих, внимательно слушая. Наверное, забыл, зачем пришли.
Мне несколько раз пришлось толкнуть его под столом ногой, пока он очнулся.
— Анжела! Сегодня ведь приказ, — наконец пришёл в себя мой друг.
— У вас у всех одно на уме. Вы уже пятые ко мне подходите, — попыталась она опять стать строгой, но ничего не получилось. Глаза были добрыми.
— Представляешь! Пройдёт много лет, а приказ он ведь всегда помнится. Вот и тебя помнить будем, — не сбавляя оборотов, продолжали мы наступление.

— Ну, как? — за углом коридора встретили нас представители соседней палаты.
— Во! — Костя, вытащив из кармана, с гордостью показал мензурку спирта.
— А нам ничего не дала, зараза! — запрыгал на костыле представитель.
— Никакая она не зараза. Нормальная девчонка. Ещё раз услышу, вторую ногу сломаю, — вдруг, обозлился Костя.
Подтащив стулья к кровати грузина с подвешенной ногой, сидели до поздней ночи. Кацо управлялся сам. Двухпропеллерному вертолётчику Костя вливал стаканы в рот, а я запихивал туда же следом нехитрую закуску. В заключение банкета мой друг подарил каждому из нас по паре своих фирменных новеньких погон.