Делать все естественно

Чак! В любое время могут войти дети и увидеть нас. Пожалуйста, постарайся контролировать себя, — ответила заносчивая сука, отталкивая мои руки от своей пышной груди.

— Черт, да мы почувствуем, как трясется пол задолго до того, как эти двое попадут в поле зрения, — возразил я. — Единственное, что они могут делать тайком — это есть банановый сплит.

— Теперь ты недооцениваешь наших детей? Что на тебя нашло? Тебе плохо или что-то еще? Чак, что происходит?

— Ну, теперь, когда ты спросила, я бы сказал, что происходит. Похоже, примерно полкило в день на одного ребенка, — усмехнулся я, думая, как круто это прозвучит для всех зрителей. — Что, черт возьми, с тобой не так, что ты нервничаешь из-за ерунды, когда твой муж слегка потискал тебя? В наш медовый месяц ты вела себя не так.

Я бросил это последнее предложение, чтобы продюсеры и режиссеры подумали, что я полностью уверен, что это мои жена и семья. Я действительно начинал проникаться этим!

— Во время медового месяца у нас не было детей, и тогда ты относился ко мне с уважением. Насколько я помню, в ту первую ночь ты обещал мне, что никогда не сделаешь ничего, что могло бы причинить мне боль или смутить меня. Ты собираешься держать слово или взять его назад после всех этих лет? — возразила поддельная Бонни.

— Ну, так как ты спросила, я полагаю, что отказываюсь от этого обещания, если тискание этих удивительных сисек и потирание этой гладкой круглой попы есть вещи, которые причиняют тебе боль или смущают, — сделал поправку я. — Я буду в значительной степени наслаждаться этими сиськами всякий раз, когда появится настроение. Это я могу обещать, и сдержу это обещание.

Несколько секунд она смотрела на меня так, словно у меня было две головы. Затем просто прочистила горло и промаршировала из комнаты с полным презрением. Тогда я понял, что она, вероятно, какая-то холодная сука, и ее предыдущий муж, должно быть, позволял ей оставаться безнаказанной со всякой ерундой.

Тогда мне пришло в голову, что это и есть цель шоу! Это было похоже на «Укрощение строптивой», по крайней мере, настолько, насколько реалити-шоу можно сравнить с игрой The Bard's Tale. Люди будут смотреть, стремясь увидеть, что, черт возьми, я собираюсь сделать с уродскими близнецами и ледяной королевой! Смогу ли я каким-то образом привести детей хоть в какую-то форму, пусть отдаленно напоминающую людей? Смогу ли я согреть замерзшую суку, которой меня обременили? Так или иначе, я понял, что, если смогу выполнить эти непростые задачи, шоу закончится, имея большие рейтинги, и я стану гребаным национальным героем, по крайней мере, для отцов и мужей повсюду.

Потом мне стало интересно, собирается ли настоящий муж и отец из этой семьи превратить моих настоящих детей в толстых жаб, а мою жену — в холодную суку. Неважно, я просто поправлю их, когда верну. Я действительно надеялся, что у него не будет секса с моей женой,