Квантовая запутанность. Часть 3

Если нужно, назовите меня слабаком, но я все равно ее любил.

Я сел рядом с ней и обнял ее, снова вытирая слезы.

— Сэм, тебе не стоит этого делать, — тихо сказала она.

— Что делать? — спросил я.

— Ну, знаешь, трогать меня, — сказала она.

— Теперь я это вижу, — сказал я. Похоже, ее соски взорвались, они внезапно стали видны сквозь толстовку.

— Это было очень давно, — сказала она, почти скуля.

— О, — сказал я. Я уже мог сказать, к чему ведет разговор. Это поставило меня в интересное затруднительное положение. Я был чертовски уверен, что Шавонн собиралась сказать мне, что последние девять лет она привыкла обходиться. Женщины иногда бывают такими. Моя мама, казалось, потеряла интерес к сексу после того, как мой отец умер четырнадцать или пятнадцать лет назад.

Проблема заключалась в том, что до примерно четырех дней назад я регулярно занимался сексом. Всегда находились доступные женщины, и, честно говоря, я изо всех сил пытался изжить Шавонн.

Я не мог понять, быть с ней до конца честным или нет. Шавонн, после того как мы стали жить вместе, переспала с одним засранцем, который оказал на нее большое давление и застал ее, когда она была эмоционально уязвима.

Я же, с другой стороны, хотя и ждал, пока наши отношения в моей голове не закончатся, спал с постоянно меняющимися партнершами или с женщинами, некоторые из которых были на одну ночь. Я также был уверен, что часть из них, возможно, даже были замужем.

После того, через что мне пришлось пройти, я потерял всякую веру в институт брака. Думаю, я считал, что выполнил свои брачные клятвы и был хорошим парнем, но это не давало мне ни дерьма.

В последнее время я просто трахался ради развлечения.

— Привет, Сэм. Я все еще здесь, — сказала Шавонн. — Помнишь меня?

— Извини, — сказал я.

— Мы говорили, а потом ты просто отключился, — сказала она.

Я снял с нее руку и отошел от нее.

— О, нет! — сказала она. — Черт возьми, нет! Я больше не смогу пройти через это дерьмо. По крайней мере, без зарядки моих батарей.

— О чем ты сейчас говоришь? — спросил я.

Она вернулась ко мне. Ее глаза не покидали меня. Я видел, как поднимается и опускается ее грудь и видел решительное выражение ее лица.

— Сэм, я люблю тебя больше всего на свете, — сказала она. — Я знаю, что поступила очень, очень глупо, но это было почти десять лет назад. С тех пор я жила как долбаная монахиня. Да, у меня был свой фиолетовый вибратор, и мои мечты о том, чтобы ты вернулся и простил меня и... — она огляделась, чтобы убедиться, что Саманты в комнате нет. Мы были в безопасности, потому что моя мама уложила ее где-нибудь спать.

Убедившись, что Саманты нет рядом, она продолжила.

— Где была я? — спросила она. — О да, мне снилось, что ты вернешься и простишь меня, и просто вырвешь из меня все дерьмо. Но теперь, когда ты