Лейла. Часть 1

обрадовал и переполнил радостью: — Как мне хорошо... Мне беспредельно хорошо, просто великолепно! — ответила она мне с сияющей улыбкой и солнечными лучами в глазах.

Что ж, значит, это у нее такая особенность — пик наслаждения у нее характеризуется не криком и выгибанием тела, а наоборот — расслаблением, покоем, своеобразной нирваной, можно сказать. Буду знать, а сейчас надо и о себе побеспокоиться, раз подруга удовлетворена. Снова ставлю ее в ту же позу, начинаю делать продольные движения не рукой и ладонью, а членом. Лейла вначале напрягается, поняв по толщине, что это не палец, но я максимально нежно шепчу ей: «Пожалуйста, не бойся, я не сделаю ничего плохого!» Мой член, так и не сумевший погрузиться ни в одну из привычных дырочек, рад и такому эрзац-сексу, тем более обзор просто прелестен. Оттопыренная попочка, белое тело, красивая фигура, я одной рукой поглаживаю тело, спину, ягодицы, куда дотягиваюсь, другой вожу верх-вниз членом от ануса до клитора и в обратную сторону. Тем более завожусь от мыслей, что я первый мужчина этой девушки, что я первый узрел ее наготу, что она послушно делала все сказанное мною, и что нет у меня никаких конкурентов, то есть она еще долго будет моей подругой.

Член помимо моей воли пытается демонстрировать свою звериную сущность. Скользнув чуть под другим углом, он чуть не вонзился в запретное отверстие, аж Лейла ойкнула, но я человек, а не зверь, мужчина, а не самец. Я безжалостно убираю его из такого уютного гнездышка, делаю несколько ручных движений, и фонтан спермы орошает девственные полупопия Лейлы. Я с кайфом растираю сперму по ягодицам, наношу немного и на узенький анус, но боже упаси, никак не ниже. Две тысячи лет назад одна еврейка забеременела без секса, будучи целомудренной, и возникло христианство. Какая религия возникнет, если вдруг таким образом забеременеет мусульманка, даже подумать страшно.

... Убрав постель в шкаф и посуду на кухню, одевшись друг перед другом без всякого стеснения и эротизма, мы долго еще простояли в прихожей, тесно-тесно и крепко-крепко обнявшись. Мы словно забыли все слова из родных и неродных языков, и твердили друг другу одно-единственное русское слово: «спасибо», «спасибо», «спасибо», «спасибо»...