Семья Мэнсфилд

было неправдой. Я сказала Сильвии, что у мужчин часто бывают такие вспышки настроения, когда они не знают, чего хотят. А чего хочет папа? невинно спросила она, довольная тем, что мы разрешили ей выпить вина, чего Филипп никогда бы не позволил. Ну, дело в том, что его мигалка осталась без работы, рассмеялась Джейн. Иногда она переходит все границы, а тут еще Сильвия спросила, что это такое. Его деловая вещь, сказала я почти правду, на что Сильвия посмотрела на меня с очаровательно невинным видом. Я не знаю, что это, сказала она и добавила с неожиданно взрослой интонацией: Я думаю, что пойду и поговорю с ним. Полагаю, вино несколько ударило ей в голову. Мы не стали ее удерживать: от этого не могло случиться вреда, а Филипп, возможно, спустился бы наконец вниз.

Вернулась она очень понурой и сказала, что он даже не дал ей посидеть у него на коленях... То есть почти не дал, потому что она пыталась. Какая он дрянь, сказала я так мягко, как могла. Мы направились в гостиную, а Джейн заявила, что пойдет посмотреть, не нужно ли Филиппу чего-нибудь. На твоем месте я бы с ним не разговаривала, сказала Сильвия. Она выпила еще сладкого ликера, и ее язык развязался совершенно непривычным для меня образом. Меня это не огорчило, ведь она даже больше откликнулась на объятия и лежала у меня в руках на софе. Джейн взглянула на нас и пошла наверх. У тебя на языке сладко. Можно я слижу? спросила я племянницу. Это так приятно, ответила она, вздохнув резво и даже не без кокетства. Некоторые девочки в таком возрасте кокетничают и с мужчинами, и с женщинами, что мне нравится. Тогда дай и мне сладкого. Я пощекотала ее и положила спиной на шезлонг, подняв ноги и объяснив, что сейчас ее поцелуют, как принцессу. Она прыснула и спросила, когда придет принц. Не выбирай желанный пол, ответила я. Хорошо, а куда я тебя поцелую, в верхний рот или нижний?

Шалунья поняла, куда я мечу (я в этом уверена), но изобразила невинность и сказала, что внизу у нее рта нет. В то же мгновение я показала, как она не права, и ринулась между ее шелковых бедер, удивив настолько, что она даже не сопротивлялась. О сладкогубая гавань, обретенная мною! Я засунула туда язык; она застонала и опустила ноги; я вскинула их обратно, облизывая все вокруг и внутри ее оперения, пока не услышала плеск знакомых звуков. Ее попка вздрогнула. Я обхватила ее ладонями и защекотала по милой точке. Что ты, что ты, что ты де... де... ? задохнулась она сразу. В первый раз умасливаю тебя, сладость моя. Ты запомнишь этот день надолго. Подержи ноги: дай мне облизать это сверху донизу. Дидии! вздохнула она, явно доходя до накала. Губы надулись там, где прошел мой язык: ее маленькая почка раскрывалась. Я ч-ч-чувствую