Пламя страсти

относилась к их числу. Она уже готова была начать свою критику мусульманских обычаев, но вспомнила, что ей может попасть от миссис Беллингэм, ведь они с Эвелин отсутствовали уже более часа. Миана заторопилась домой.

Эвелин послушно поплелась за ней. Она должна видеть его сегодня! Она не могла отделаться от воображаемой сцены лишения невинности, которая разыгралась в ее воображении во всех деталях... Как свирепый тигр, набросится тхалец на бедного ребенка, который в ужасе будет звать на помощь... Да, но и Эвелин была девственницей в тот первый день... И как быстро потом страх и боль сменились совсем другими чувствами! Именно от него она научилась замедлять или, напротив, ускорять приближение остро-сладких мгновений, за которые теперь готова отдать все на свете...

— Миана, знаешь что... Давай зайдем в дом к жениху... Надо ведь им что-то подарить на свадьбу. Все-таки он не чужой в нашем доме... И за лошадьми смотрит, как полагается.

— Ваши родители наверняка сделают ему подарок. А вы, мисс-сахиб, если хотите, можете дать ему пару рупий, этого будет вполне достаточно.

— Нет, Миана, я вот что подумала... Я подарю ему... Нет, не ему, а его новой жене отрез шелка. Голубого, с синими цветами... Помнишь?

— Это уж слишком! Зачем такая красота этим дикарям?

Миана снова заворчала, в адрес тхальцев полился поток нелестных слов. Но Эвелин их не слышала, она бежала за подарком.

Невесту уже доставили в дом Абулшера и посадили в ту самую темную комнатку-спальню. На веранде собрались женщины, они болтали, отвернувшись от мужчин и приоткрыв лица. Мужчины же заполнили двор, они подшучивали над женихом, то и дело раздавались взрывы хохота. Абулшер был среди них, он не смеялся, шутки как будто касались кого-то другого.

Когда Эвелин подошла, все замолчали. Абулшер встал и, прижав руку к груди, вежливо поклонился.

— Добро пожаловать, мисс-сахиб.

Эвелин протянула пакет с дорогой тканью и сказала, что это — — подарок для новой жены. Он не успел ответить, как послышались возгласы одобрения. Всем присутствующим явно понравился жест молодой английской леди. Абулшер поблагодарил ее, широко улыбнувшись. Однако глаза его были настороже — — он догадывался, что за поступком Эвелин скрыто что-то еще.

— Можно взглянуть на невесту?

Абулшер заколебался, но тут вперед выступил отец невесты. Он, безусловно, был польщен подарком.

— Да, да, конечно, мисс-сахиб. Абулшер, пусть мисс-сахиб посмотрит на мою дочь.

Не сказав ни слова, Абулшер провел Эвелин в комнату, где на той самой кровати, которая совсем недавно сотрясалась от необузданных судорог их сплетенных тел, сидела девочка-невеста.

Эвелин повернулась к нему, на ее лице уже не было улыбки. Она проронила лишь одно слово:

— Сегодня.

Это было сказано по-английски и прозвучало не как приказ, а просто как утверждение. Он посмотрел на нее так, как будто ничего не понял. Эвелин показала на себя пальцем и повторила:

— Сегодня.

Теперь он засмеялся. Пожал плечами, показал на девочку, потом на Эвелин, и равнодушно ответил:

— Сегодня.

Эвелин вышла из комнаты, ей стало не по себе