Черная бабочка

и в без того жаркую ночь! Сквозь ресницы полуприкрытых глаз слежу за сменой эмоций на твоём лице, которые чередуются с каждым глотком выпитого кофе. Чуть поодаль, на небольшом расстоянии, стоит тарелочка с фирменными пирожными «от Майкла». Верх тарталеток также венчает белоснежная оконечность. Осторожно взяв одно из них двумя пальчиками, направляю творение кондитера в свой полуоткрытый ротик. В колеблющемся свете свечей ярким зеленоватым отблеском мерцает маленький камень кольца на среднем пальце. Кольцо Всевластья или как его ещё называют Верховное или Державное?! Нет, конечно же, нет! Древнеримское украшение с проклятием вряд ли побудило бы какого-нибудь ювелира на создание этого скромного изделия, не обладающего, к тому же, никакой особой силой, кроме силы радовать своими чёткими и правильными гранями. То и дело вспыхивающее пламя меноры словно провоцирует огонь страсти за столом. Смахнув невидимые крошки пирожного с пухых губ, решительно поднимаюсь из-за стола. При этом стул с изогнутыми ножками с грохотом подаётся назад, не смея противиться окончанию положенной церемонии. Лёгкая улыбка расцвечивает мои лицо и глаза яркими красками, когда вижу твоё встречное движение. Наконец-то, я в твоих объятиях, крепких и надёжных!

«Ночная бабочка и я,

Мы ловим зов из темноты.

Ночная бабочка и я,

Поймали зов из темноты.

Взрыв страсти — он пробьёт эфир,

Любви порыв наполнит мир!

Так оглянись

И насладись

Сейчас.

Ночная бабочка и я,

Мы слышим непонятный звук.

Ночная бабочка и я —

Нам очень странен этот звук:

«Встряхнись, воспрянь, проходит жизнь,

О дне насущном думай и живи,

Бери, что есть — ведь краток век!

Не жди!...»

Мгновение, и вот уже одна композиция плавно перетекает в другую. Вlасk Вuttеrflу. «Чёрная бабочка» в исполнении квартета Ивана Смирнова. Музыка, в которой морской рокочущий звук сменяется волнующей игрой гитары. Талантливый музыкант перебирает струны сердца, то трогательно касаясь одну за другой, то в одночасье ударяя по ним яростно и твёрдо.

Словно бы растворяясь в кольце рук, чувствую твоё тело, вдыхаю твой запах! Руки! Они опутывают, околдовывают, заставляя бабочку внутри слепо биться крылышками о стекло в тщетных поисках свободы. Ты медленно, очень медленно приближаешь своё лицо к моему. Приоткрываю глаза, и дыхание перехватывает от удивительного зрелища расплавленного мёда напротив и чуть выше. Полуоткрыв рот, будто бы желая вдохнуть, получаю печать на уста. Поцелуй — в начале воздушный и едва касающийся губ. Кончиком языка ты повторяешь тот путь, которым двигалась я сама несколько минут назад. Сперва ласково проводишь влажным краешком по немного капризной нижней розовой половинке. Бриз мурашек овевает иссохшее побережье вдоль позвоночника к затылку, зарождаясь в бездонных глубинах ануса. Потом чувствую твой странствующий язычок своей верхней. Дыхание становится всё сбивчевей, а перестук сердца — быстрей и громче! Шаман внутри него бьёт в бубен, носится, кружит в ритуальном танце, вызывая дождь.

Руки свои поднимаю и начинаю лихорадочно перебирать длинными пальцами волосы у тебя на голове, взлохмачивая и теребя. Ткань платья натягивается, и уже в следующее мгновение твои чуткие ладони и сильные пальцы мнут, поглаживают часто вздымающуюся грудь. Возбуждённые соски стремятся слиться с