Два откровения

удивлен, как семилетний ребенок смог воспринять и запомнить во всех подробностях эту полную эротического драматизма историю. Мне было непривычно, что эта тема меня возбуждает и жену, к стати тоже. Каждый раз, когда мое возбуждение достигало предела, я сдерживал движения супруги и оттягивал сладострастный момент оргазма. Мне хотелось дослушать историю до конца. Но в тот момент рассказа, когда соседка Нила добилась своего, я не выдержал, и горячая струя спермы мощным толчком ударила во влагалище жены, чем моментально вызвала ответный оргазм у нее. Возбуждение было настолько сильным, что, излив всю сперму в лоно возлюбленной я продолжал содрогаться, постепенно теряя сознание. Последней моей мыслью было сознание того факта, что в один прекрасный день мне придется поведать и свою историю из глубокого детства. Историю куда более порочную, но я был уверен, что смогу ее рассказать — от жены я ничего не скрываю.

=== ОНА ===

Рассказать историю своего совращения до конца я не смогла. Муж не выдержал возбуждения и кончил. Я мгновенно отреагировала в ответ бурным оргазмом. А когда пришла в себя, обнаружила мужа без сознания. Такое редко бывает, обычно теряю сознание я.

Поначалу я жалела, что рассказала мужу о том эпизоде. Но, в конце концов, рассказ получился весьма возбуждающим, и нам обоим было хорошо. А это самое главное.

Прошло несколько дней. Занимаясь сексом, муж больше не просил меня читать монологи и сам тоже ни о чем не рассказывал. И хотя наш секс по-прежнему был изысканным, а зачастую даже в чем-то извращенным, я чувствовала атмосферу напряженности. Читать мысли мужа я научилась давно, и в этот раз мне не трудно было понять причину. Я была его первой женщиной — это точно, но что касается детских забав, то ничего не знала об этом, просто никогда не интересовалась. Видимо ему есть, что рассказать, но сделает это он только по моей просьбе.

— Ну, колись... — подтолкнула я мужа однажды.

— В смысле?

— Не делай вид, что не понял.

— Первый сексуальный опыт?

— Как до жирафа!

— Ты будешь разочарована.

— Ну, да! Куда моей толстокорой душе до твоего изысканного изврата. Только не ври, что хулиганы отымели тебя в задницу. Я точно знаю, что сделала это первая.

— Если бы ты еще меня подругам не давала. Твоя Сюзанна не понимает, что это может быть больно и могла бы быть осторожнее.

— Это бесполезно. Трахни ее попку как-нибудь в той же манере. Пусть поймет.

— Она не дает в попку.

— Тогда не давайся сам. ...Тоже мне, проблема. Так что там у тебя — ослика отымел?

— Нет, ослик ни при чем. Ты действительно хочешь знать?

— Не знаю, может быть и не очень. Но уже вторую неделю ты этим озабочен. А я так не могу. Ты молчишь в постели, а я хочу слушать твои монологи, мне это необходимо. Ты сам сделал меня такой. Пока ты не расскажешь свою историю, ты не станешь таким, как был. Поэтому, пожалуйста,