Королевская кровь

похоронена Анна.

— Почему мама покинула нас?

— Доченька, маме было тяжело на этом свете. И она была очень больна. Ей нужно было уйти. Теперь она наблюдает за нами с небес. Мама хочет, чтобы ты была счастлива. Она знает, что Мария прекрасно позаботится о тебе.

— Но я так по ней скучаю. Скажи, ведь мне можно повидать её?

*

Он с тоской смотрел на три могилы — трое самых дорогих ему людей были похоронены здесь: Анна, его маленькая дочка и Марыня.

Он погрузился в размышления.

Мария была младше его на двадцать лет; люди всегда удивлялись, почему она согласилась стать женой немолодого уже человека, да еще и с ребенком. Ведь она была очень красива, и многие добивались ее руки.

Когда умерла Анна, Вацлав убедил себя, что ей легче так, ведь у его первой жены была очень трудная, тяжелая жизнь. Он успокаивал себя этим.

После смерти дочери он некоторое время не мог прийти в себя, ему казалось, что его лишили жизни. Но Марыня была так нежна, так ласкова с ним, что все страдания он невольно припрятал внутри себя.

А вот теперь, когда не стало Марии, он осознал, что тяготы утрат втройне давят на его плечи. Ему было тяжело и горько.

Вдруг его обхватили за плечи и грубо подняли с колен. Вацлав даже не оборачивался, он и так знал, кто это. Но — удивительно — ему даже не хотелось сопротивляться. Ему было уже всё равно. Он хотел только одного — чтобы всё это закончилось поскорее. Он, который мужественно сражался, в одиночку истребив девятерых солдат, равнодушно ощущал, как к горлу его приставляется пистолет, как рука врага обхватывает его живот, чтобы удобнее было — ха, убивать!

Но вдруг Вацлав почувствовал неожиданное: солдат начал медленно оседать вниз, совершенно ослабив хватку. Всё было кончено.

Медленно, будто нехотя, Вацлав окончательно избавился от смертоносных объятий, и обернулся. Позади стоял немолодой уже человек, сжимая рукоять длинного ножа, воткнутого в тело солдата.

*

Он сидел наверху, и перебирал старые потрёпанные фотографии. Анна, Мария, дочка — все они теперь только на бумаге. И в его душе. Навсегда.