Такой праздник

ухватил сигарету единственной свободной рукой и с наслаждением закурил.

— Слушай, Илюха, а что ты как неживой был, когда тебя Маринка позвала? Ты себя хорошо чувствуешь?

— Молодец! ...Выбрал момент, чтобы спросить — Илья хотел повернуть голову, но, почувствовав противодействие Марины, снова уставился в потолок. — А если бы плохо, это что-нибудь бы изменило?

— Теперь уже нет — согласился Гриша, выпуская дым вверх и наблюдая за его замысловатыми движениями в потоке воздуха, — Но ведь мог бы сказать, если что...

— Вам скажешь. — пробурчал Илья и чуть сильнее сжал грудь приятельницы. Марина пискнула, но позы не изменила. — На вас-то что нашло?

— Маринка давно хотела попробовать с двоими — Григорий прицелился, метнул окурок в приоткрытое окно и неожиданно попал. — А кто лучше тебя для этого подходит...

— Не забывай, еще Динка есть...

— А она не расстроится? — голос Гриши неожиданно стал серьезным. — Нет, правда. Мы ведь можем ничего ей не говорить.

— Знаешь, это было бы как-то совсем не честно — тоже мне, любовники — заговорщики. Тем более, что если Динка о чем-то и пожалеет, то в основном о том, что ее с нами не было.

— Серьезно? — Григорий даже поднял голову с подушки.

— И потом, — словно не слыша его, продолжал Илья, — не очень-то у нас получилось заниматься любовью втроем. То, как мы лежим сейчас, больше на такой секс похоже, что вы мне устроили. Может, вам и в охотку было, но для меня-то в тот момент главное было засадить хоть куда-нибудь...

— Знаешь, ты попал — хихикнула Марина. — В смысле, куда требуется попал.

— Ну, знаешь. Это было нетрудно!

— Кстати, а что будет, когда Дина все-таки приедет? — Кажется, этот вопрос Гришу все-таки сильно озадачил.

— Ты у меня это спрашиваешь? — Илье все-таки удалось немного повернуть голову, но видел он разве что Гришину руку. — А что бы тебе хотелось?

— Ну, не знаю.

— Скажи уж честно — сильно хочется трахнуть твою жену, — Илье очень хотелось посмотреть в этот момент на Гришино лицо, но это было невозможно.

При всей внешней раскрепощенности и, даже, в некоторой степени эпатажности, Григорий в душе был человеком, если не закомплексованным, то уж, совершенно точно, несмелым. И сконфуженным, во время разговоров на темы секса его можно было увидеть не так уж редко. Маринка на «скользкие» темы беседовала куда смелее и вела себя гораздо раскованнее. Как-то раз на вечеринке она просто так — даже не на спор, стянула с себя топик и протанцевала минут пять топ-лесс. Вечеринка, правда, была дружеская, и лишних глаз вокруг в тот момент не было, но, во-первых, и в этой компании далеко не все разделяли простоту Марининых нравов, а во-вторых, Илья подозревал, что окажись его приятельница в публичном клубе — она и там вполне могла сделать то же самое. Было бы соответствующее настроение.

Вот и сейчас она лежала в такой позе, какую уверенно назвал бы развратной даже самый закоренелый эротоман. Скорее всего, Илья бы об этом и не подумал, если