Кайфанул...

я сиганул во двор. Присел на скамейку. Тайком закурил сигарету. Противная дрожь начала отступать, на несколько секунд голова неприятно закружилась. Через пять минут самообладание вернулось ко мне. Неудержимая сила тянула меня туда, откуда я только что трусливо бежал.

Сжав в руке ключи, я вошол в подъезд. Прислушавшись, я понял, что на лестничной клетке никого нет, и спокойно поднялся к квартире. Легко клацнув открылся замок, чуть скрипнув, отворилась тяжелая дверь. Голодным котом, я юркнул в темный, благоухающий знакомыми и совсем незнакомыми ароматами проем, и тихонько закрыл за собой дверь. Сердце гово было выпрыгнуть из груди. Когда глаза привыкли к полумраку прихожей, я увидел на вешалке Катину кожанную курточку, и прижал её к себе. Жадно вдыхая знакомый аромат, я вспомнил, что почти каждый день ощущал его слабенькие струйки, когда Катя проходила рядом. Скинув кроссовки, я одел пушистые тапочки в виде Розовых зайчиков. Приятная волна незнакомых ощущений прошла по всему телу. Это были Катины тапочки! Немного успокоившись, я прошел в квартиру.

На кухне вкусно пахло жареной картошкой и котлетами, которые дожидались Катиного возвращения на газовой плите. В передней царил беспорядок. Окна закрыты плотными шторами, в комнате был полумрак. На разложенном диване валялись скомканное одеяло, смятая простыня и пара подушек. На кресле лежали небрежно брошенные черные чулки, и бархатистый темно-зеленый халатик. В углу стоял старинный платяной шкаф, из прикрытой дверцы которого высовывался краешек черного шелкового платья в белый горошек, а с незадвинутого ящика свисал бордовый, с бежевым кружевом бюстгальтер. По размеру было видно, что его хозяйкой была тетя Нина.

Мое тело совсем не слушалось меня, дыхание то переполняло меня, то душило. Сердце, то замирало, то билось так, что темнело в глазах. А вот, наконец, и Катина комната. Она была просто залита светом. Стены были увешаны всякими грамотами, фотографиями певцов и певиц. Практически все попространство занимали письменный стол, шифоньер, и незастланная кровать. Невыдержав нахлынувшего волнения, я рухнул на неубраную постель, обнял подушку и принялся неистово целовать её. Ведь несколько часов назад на ней лежала моя Катюша, моя богиня, такая прекрасная и такая недоступная! Я быстро разделся до нага и стал собирать разбросанные по комнате вещи. Шелковые нежно розовые трусики были в скомканых, телесного цвета колготочках, которые я нашел под кроватью. Белый с крупными розовыми цветами халатик висел на спинке стула.

Меня захлестнули необыкновенные чуства, сильнейшее возбуждение, страх, какое то дикое счастье, фантастическое наслаждение. Все эти чуства метались во мне как буря, то отпуская, то набегая волнами. Я был в каком то неистовом экстазе. Целовал то трусики, то колготочки, то халатик, жадно вдыхая сохранившийся аромат Катиного тела. Но все эти чуства усилились многократно, когда я с наслаждением, неспеша, стал одевать все это на себя!!! Трусики нежно, но туго обжимали вырывающийся из них перевозбужденный член. Казалось, что колготки сами ласкают мои ноги. А мягкий пушистый халатик обволакивал мое тело, как теплое